Kore wa ookina himitsu desu ka? (СИ)

— Что читаешь? — вежливо поинтересовался он, когда понял, что Асами заметила его присутствие. И чего это он спрашивает? Вряд ли стоило ожидать чего-то хорошего от «Паука».

Она молча показала обложку книги: «Джон Стейнбек — Гроздья гнева». Брови Куроро взметнулись вверх и он одобрительно улыбнулся. Асами старалась не выдавать свое нервное состояние, но выходило плохо: то, что она нервничает, было заметно невооруженным взглядом.

— Неплохие книги читаешь, — в его голосе слышалось вполне искреннее одобрение. — Не нервничай, я не собираюсь тебе вредить.

— Тогда зачем ты здесь? — в горле пересохло. — Тебя ведь все ищут, включая твоих же друзей, а ты сидишь себе спокойно в парке.

— Мне просто захотелось поговорить с тобой, сказать пару слов напоследок, — вкрадчивый и тихий голос, мягкий взгляд, легкая улыбка, расслабленная поза. Он всеми силами старался показать отсутствие напряжения, что у него, нужно сказать, неплохо получалось.

— Напоследок?

Куроро положил ногу на ногу. Он был обут в высокие кожаные сапоги. И это в середине июня! Мода у них что ли такая: не по погоде одеваться?

— Я уезжаю отсюда. Скорее всего надолго. У нас вряд ли получится поговорить еще раз, а сказать тебе кое-то мне все же нужно.

Неон, наверное, обзавидовалась бы. Однако, Неон все равно об этом всем не узнает — нет никакого желания ей рассказывать.

— Так что ты хотел сказать? — Асами заерзала на скамейке. Отчасти от любопытства, отчасти от непонимания его мотивов.

— Я хотел извиниться от лица всех моих друзей. Я, наверное, зря дал им свободу делать, что вздумается. Мы слишком перегнули палку, особенно с похищением. Все обернулось хуже некуда.

— По-твоему мое похищение — это перебор, а калечить другого человека — это ничего страшного, мелочи? — Асами удивилась тому, что сорвалось у неё с языка. Внутри начало закипать.

— Ты о Куруте? Я опустил этот случай, потому что он не имеет отношения к тебе… или все же имеет?

— Это не имеет никакого отношения уже к тебе, — и откуда в ней столько дерзости?

— Я смотрю, общение с Фейтаном оставило на тебе видимый отпечаток, — он беззлобно улыбнулся. — Но если хочешь знать мое мнение: та ситуация с Курутой тоже была своего рода перебором. Ну, пока мы не узнали правду…

— Ты можешь остановить их?.. — в ней назревали злость и раздражение. Все это было так… несправедливо.

— Нет, не могу. Я уже не имею к ним никакого отношения, — снова улыбка. Асами ничего не понимала, но лишних вопросов задавать не стала.

— Как там Фейтан? — она решила увести тему в более нейтральное и понятное русло.

— Не видел его еще. С того самого утра как мы планировали твое похищение. Если его так долго нет, то, наверное, он очень злится.

— Надеюсь, с ним все в порядке… — Куроро поднялся на ноги и пошел к выходу, — Уже уходишь?

— Да, ухожу, — обернулся он в сторону Асами. — Я сказал все, что хотел, а вымаливать твоего прощения я и не собирался. Ты хотела бы еще о чем-то спросить?

— В общем-то, мне больше не о чем.

— А просто поболтать со мной, как это мечтает сделать твоя подружка, у тебя тоже желания не возникает, я прав?

— Прав.

— Тогда прощай, Орихара Асами.

Асами промолчала. Просто смотрела как его спина в кожаной куртке отдаляется и уменьшается. Куроро она больше не встречала. Впрочем, как и блуждающую по городу девушку с рыжими волосами.

Так прошел почти месяц. История, длинной чуть больше чем в две недели, закончилась, а последние стежки на полотно событий все еще наносились. В доме в конце улицы появились новые жильцы. Больше это место не напоминало о Курапике. Курапика тоже больше не напоминал о себе.

А в конце её первого триместра в новой школе позвонил отец. Он сказал, что устроился на Хоккайдо и у него все, наконец, нормализовалось. Он предложил перебраться к нему в Вакканай, дал время немного подумать.

И Асами согласилась. Бабушка расстроилась, но старалась не показывать этого. Она понимала чувства бабушки, но оставаться в Минамитите не хотелось. Город стал слишком душным и слишком пропитался горечью. Пообещав, что будет её навещать, Асами собрала вещи и покинула её небольшой, но успевший стать родным, дом.

19 октября 1999, вторник

Курапика подстригся покороче и покрасил волосы: их теперь нельзя было собрать в пучок даже при желании. Медовый оттенок волос ему очень шел. В левом ухе болталась серьга с прозрачным камнем. Зато выражение лица ни капли не изменилось.

— Подожди, — выпалила Асами вместо приветствия. Он вздрогнул, увидев её, и, укутавшись в шарф посильнее, чтобы скрыть лицо, поспешил к выходу из супермаркета. Асами бросила корзину с покупками и побежала вслед за ним.

— Орихара? Что ты здесь делаешь? — он тоже не поздоровался, когда Асами нагнала его. Зато, хотя бы, перестал от неё убегать.

— Живу, — глупо улыбнувшись, сказала она. — А ты?

— Тоже, — Курапика нервно дернул плечом, показывая, что ничего больше говорить не собирается. Он переминался с ноги на ногу, желая поскорее уйти отсюда.

— Ты торопишься? — обеспокоенно спросила она. Ей так хотелось провести с ним побольше времени.