Корейский вариант

Когда Мин полетел вниз со склона, то котомка осталась при нём, она у меня как раз и выполняла роль подушки, а вот дырявое одело, свёрнутое в скатку, отлетело, свидетели что мне помогали, подобрали его и мне вернули, на этом всё, больше ничего у Мина не было. Только котомка, в которой съестного не имелось, так, личные вещи, одеяло да одежда. Рванные штаны обрезанные чуть ниже колен, без обуви, и свободная рубаха, препоясанная коротким куском верёвки. Это всё что было, ни белья, ничего остального. Собравшись, задерживать я не стал, и коротко поклонившись, поблагодарил моих спасителей за помощь, направился к трассе. Не думаю, что меня покормят, вчера это была помочь пострадавшему, а сейчас они видели, как я осторожно встал, как будто балансируя, или учась ходить заново, и сделал несколько шагов, которые с каждым движением становились всё увереннее и увереннее. Даже небольшая пробежка была, кстати отдающая в рану. Однако телом я с каждой минутой владел всё лучше и лучше, можно сказать, окончательно укрепился в нём. А я думал будет долгое привыкание. Пока ещё всё необычно, но управление телом стало как родным, что не могло не радовать. Так что свернув одеяло в скатку, перекинув через котомку, что висела на правом плече и придерживая лямку правой рукой, я неспешным шагом направился к дороге. Кстати, пока взбирался на обочину по крутому скату, успел подивится. Насколько знал Мин, а мне стало известно из его воспоминаний, американцев в Корее стало мало, с провозглашением Республики Кореи, в Южной, где правил Ли Сын Ман, американцев стало совсем мало, советники, да и то не так и много, не больше тысячи, и части что уже заканчивали выводить. Техника осталась в некоторых их частях, что-то передали местной армии, но то что Мина пытался задавить именно американский грузовик, можно считать редкостью. Ведь за рулём точно сидел американский солдат, Мин успел его рассмотреть в прыжке. Я тоже хорошо запомнил эту улыбающуюся рожу, тот радовался, пытаясь задавить тяжёлой техникой мальчонку. Упырь.