Корень нации. Записки русофила

Все произошло так, как никто не думал. Ну, разве при тотальной слежке и сыске, при удесятеренном контроле мог кто предвидеть, что генсеком станет отпетый антисоветчик с огромной фигой в кармане? И разве мог кто предсказать, что в поддержку отщепенца стройными рядами ринутся члены Политбюро и ЦК, «им в сраженьях выкованный строй» (Грибачев)? Может быть, и «массовые репрессии» конца 30-х годов тоже имели под собой «гносеологическую» подкладку? Не сопоставлял ли Сталин оппозиционность Тухачевских со всеобщим заговором царских генералов против Царя? Ведь герои гражданской войны хотели, например, сместить Ворошилова с поста военного наркома, или это не заговор? Если Алексеев, Рузский, Лукомский, Брусилов, Эверт, Данилов не за понюх табака изменили присяге и предали Помазанника, то уж красные командиры, куда менее воспитанные на понятиях чести и верности, будут церемониться с нежеланным генсеком? Выходит, только «зачистка» спасает от предательства? Императора Николая Второго упрекают в том, что осенью 1916 года, когда уже созрел план переворота и полиция об этом докладывала, он не арестовал несколько сотен либералов во главе с Гучковым, Милюковым, Родзянкой, Некрасовым, Керенским, Терещенко, Львовым. Всего несколько сотен интернировать, и никакой Февральской революции, подогретой германскими деньгами, не случилось бы. Но Царь пал жертвой своего чрезмерного благородства и доверия. В том числе – доверия к военачальникам. Это же уму непостижимо: генералы осмелились решать за Того, Кого поставил Бог. И, как оказалось, решили судьбу страны на столетие вперед. Командующих фронтами вдруг осенило, что спасение России не в монархии, а в демократической республике, в парламентской трепотне по образцу любимой всеми Франции. Свергли Царя, а что же власть не удержали? Умники, что же вы устроили балаган взамен свергнутой монархии? Царь якобы был слаб и нерешителен, но что же вы, сильные и умные, на второй день после свержения Государя благословили и реализовали «Приказ № 1», разваливший армию? Жаль, что до сих пор эти негодяи во главе с Алексеевым и Рузским не осуждены посмертно военным трибуналом за государственную измену. Когда через полтора года пятигорские чекисты изрубили саблями в капусту Рузского, о чем думал умный изменник?

Советский кинематограф сочинил доходчивую легенду о красных и белых. «Белые», по образам советского кино, – это приверженцы старого режима, монархисты, помещики и буржуи. «Красные» – рабочие, беднота, комиссары, иногда «хорошие» интеллигенты. Не было такого стерильного деления в гражданскую войну. Белые вожди не были монархистами, не были сторонниками ими же свергнутой царской власти, а были – «умеренными» революционерами, республиканцами, адептами лучезарного Февральского мятежа, и бились они против тех, кто, по их понятиям, узурпировал революционную, народную власть через 8 месяцев. Генерал Корнилов арестовал Царскую Семью, составил тюремные правила для Семьи да еще торжественно наградил Георгиевским крестом подонка Кирпичникова, убившего офицера за верность Государю.

Когда осенью 1992 г. на Конгрессе Фронта Национального Спасения было предложено зарыть в землю топор гражданской войны, совершить великое примирение «белых» и «красных», то что это означало – примириться «капиталистам» и «коммунистам» или – по советскому мифу – монархистам и большевикам? Летом 1918 г. на Екатеринбург наступает армия Учредительного собрания, армия февралистов, арестовавших Царя, а большевики убивают Государя (с женой и детьми) якобы потому, чтобы приверженцы Февраля, масоны из Учредительного собрания не использовали Николая Второго, ими свергнутого, как знамя, против большевиков. А что же тогда, осенью 1917-го, эти масоны так легко передали Царственных узников из рук в руки троцкистам-ленинцам? И ведь десятилетиями пропаганда пудрила мозги советским людям.