Коренной перелом

Почти месяц назад, с началом операции «Блау», в Запорожье по железной дороге стали прибывать укупорки со специальными реактивными снарядами особой мощности М-31, которые сопровождали хмурые бойцы специального охранного полка НКВД. Шло время, снаряды все прибывали и прибывали. Когда же немецкое наступление выдохлось, и началось советское контрнаступление, одновременно с появлением в Запорожье батальона артиллерийской разведки 7-й гвардейской минометной дивизии особого назначения, реактивные снаряды начали понемногу перебрасывать на плацдарм, складируя их поблизости от тех мест откуда предполагалось вести стрельбу. На этом этапе происходил выбор целей, и размечались огневые позиции.

Примерно неделю назад, прибывшие батарейцы-минометчики, ночами, с тщательным соблюдением мер маскировки, начали собирать разовые пусковые установки. В результате, к рассвету 25 июля, полный комплекс «Жупела» для уничтожения немецкой обороны на участке плацдарма был готов. «Вишенкой на торте» должны были послужить два полка гвардейских реактивных минометов БМ-13Н из резерва Верховного Главнокомандования, размещенных на левом берегу Днепра. Один полк должен был нанести удар по Солнечному, другой – по Новослободке, в которой находился штаб румынской дивизии.

Если немцы о чем-то догадались, то этого они не показали. Может их успокоило отсутствие большого количества тяжелой ствольной артиллерии, бригад и полков МЛ-20 и А-19, предназначенных для прорыва долговременной обороны, которую немцы создали за последние полгода. Бетон, рельсы, курка, млеко, яйки – прямо курорт, а не ужасный Восточный фронт. Но все когда-то кончается. Кончилось и здешнее немецкое счастье.

Вечером 24 июля в район Запорожья вышли передовые части 3-й танковой армии генерала Ротмистрова и 3-го гвардейского конно-механизированного корпуса генерала Плиева. Конно-механизированным корпус Плиева стал после того, как каждая кавалерийская дивизия из его состава получила по одному танковому полку на Т-34-76, а каждый кавалерийский полк – по батарее самоходок СУ-76, которые были выведены из состава корпусного самоходного артполка, получившего вместо них 122-мм самоходки нового поколения на шасси БМП-42.

Ровно в четыре утра, так же как и два месяца и десять дней назад под Брянском, предутреннюю тишину разорвал режущий вой стартующих тяжелых реактивных снарядов. Подрыв бензовоздушной смеси создал эффект группового боеприпаса объемного взрыва, который смел с лица земли оба немецких пехотных полка и их румынских камрадов, оставив после себя на поверхности только полуразрушенные окопы и обезображенные тела. Даже в глубоких блиндажах и нижних ярусах бетонных дотов у вражеских солдат и офицеров полопались барабанные перепонки и вытекли глаза. Суммарная мощность примененных боеприпасов была примерно в два раза больше, чем под Брянском, где в немецкой обороне была пробита пятикилометровая дыра. А здесь пришлось обрабатывать почти восемь километров фронта, обратив особое внимания на примыкающие к реке шверпункты, на которые немецкое командование возлагало особые надежды.

Скорее всего, это было последнее применение оружия, созданного по промежуточной технологии. В недрах советского Остехбюро НКВД уже родился боеприпас объемного взрыва нормальной конструкции, имеющий в качестве начинки обычный в таких случаях оксид этилена. Да и резко увеличившиеся поставки по ленд-лизу «студебеккеров» из Америки (Англии они больше не нужны) позволили перейти к массовому выпуску мобильных подвижных установок БМ-31-12.

Едва только в небо взметнулось смешанной с гарью подковообразное облако пыли, как ударившие полными пакетами гвардейские минометные полки принялись ровнять с землей те населенные пункты, в которых дислоцировались вражеские штабы. Пехота в окопах получила приказ – не теряя времени подниматься в атаку и идти вперед. Как и тогда под Брянском, некоторые особо слабонервные советские пехотинцы струхнули при виде мощи своего же советского оружия. Потом, исполнив «арию Риголетто», они обтерли от липкой слюны рты, и поднявшись из окопов двинулись вперед на врага. В течении получаса изрытый воронками, почти лунный пейзаж, был полностью занят советскими бойцами, и в небо взлетела зеленая ракета.

На правый берег непрерывным потоком по нижней потерне пошли танки генерала Ротмистрова, а по гребню плотины – кавалерия и боевые машины генерала Плиева. Пройдет еще несколько часов, эти два соединения вырвутся на оперативный простор правобережных степей, и мир узнает о еще одной крупной наступательной операции начатой советским командованием.

26 июля 1942 года, Поздний вечер. Восточная Пруссия. Объект «Вольфшанце», Ставка фюрера на Восточном фронте.

Присутствуют:

Рейхсканцлер Адольф Гитлер.

Рейхсфюрер СС и президент «Аненербе» Генрих Гиммлер.

Научный куратор «Аненербе» Вальтер Вюст