Коренной перелом

7 июля 1942 года. Утро. Сумская область, Тростяницкий район, Маков лес.

Гвардии майор ОСНАЗ Бесоев Николай Арсеньевич.

Охота на генерала Роммеля, носившего прозвище «Лис пустыни», отличалась от всех прочих «охот за скальпами» германских военначальников, которые мы уже провели, только тем, что она совмещена была с задачей сбить темп вражеского наступления и замедлить продвижение его армии на сутки или двое. Одному спецназу такое не под силу, а потому под моим командованием находился усиленный механизированный разведбатальон особого назначения, в который свели всю почти технику прибывшую с нами из XXI века, и добавили кое-что еще. Да и бойцы, что наши, что предки, просто настоящие суворовские чудо-богатыри, прошедшие к этому моменту огонь боев, воду десантов, и медные трубы глубинных рейдов.

Да, у нас на вооружении нет, ни «Искандеров», ни «Смерчей», ни «Солнцепеков», ни гаубиц «Мста-С». «Искандеры» нам совсем не по чину, «Смерчи» с последним боекомплектом находятся в составе тяжелой артиллерийской бригады мехкорпуса, а у «Солнцепекам» уже почти нечем стрелять. Зато у нас имеется сорок БМП-3Ф, все десять танков Т-72, все двенадцать установок НОНА-С в боекомплект которых входят только местные 120-мм мины, а также батарея «Панцирей», у которых, правда, действуют только 30-мм пушки. Насколько мне известно, к этим пушкам, пусть мелкими партиями, но уже выпускают местные боеприпасы. Эти пушки установлены на кораблях нашей эскадры, они и в особом зенитном дивизионе, и на вооружении БМП-3Ф.

Дивизион орудий «Мста-С» будет поддерживать наши действия издалека, срывая попытки немцев смести наш заслон огнем своей гаубичной артиллерии. Поскольку наши самоходные орудия в два с лишним раза превосходят по дальности немецкую 15-сантиметровую гаубицу, и к тому же будут действовать в связке с приборами для контрбатарейной борьбы, то исход этого противостояния можно предсказать заранее – немцам придется очень и очень туго.

Собственно, с таким набором усиливать батальон какими-то местными спецсредствами, ослабляя линейные бригады, мне казалось нецелесообразным. Но наш Батя все равно решил по своему, усилив нас дивизионом самоходных 37-миллиметровых зениток. Не столько в качестве средств ПВО – 4-й воздушный флот люфтваффе за неделю предшествующих боев был разгромлен, и теперь уже почти не трепыхался, сколько в качестве средства огневой поддержки, пригодной к использованию против пехоты и легкобронированных целей. Да и «тройки» с «четверками», бронебойные снаряды этих зениток вполне уверенно брали в борт на расстоянии от пятисот метров до километра. А уж расстрел колонны грузовиков с пехотой осколочными снарядами с дистанции до полутора километров – так это вообще песня. К тому же эти самоходные зенитки были подвижными и имели большой возимый боезапас, так как их шасси происходили от БМП-42, созданной местными умельцами на основе полученной от нас информации о БМП-2. Хорошая машина, подвижная, живучая и злая.

Выступили мы из Сум вчера, как только стемнело. Нам хватило суток на приведение себя в порядок после двухсоткилометрового марша, и подготовку к операции. Бросок нашего корпуса к Сумам был осложнен отдельными стычками с мелкими гарнизонами немецких солдат и украинских полицаев. Но этим занимались лидирующие по очереди механизированные бригады и их разведроты. А нас Бережной держал в резерве для более важных и ответственных дел.

Штаб корпуса в Сумах временно разместился в здании в котором при советской власти находились обл- и горсовет, а при немцах оккупационная администрация. Ну, а в XXI веке там обосновалась областная администрация Незалежной Украины. Сейчас такой кошмар и в голову никому прийти не может. Полицаев и прочих пособников оккупантов народ ловит и бьет по всему городу, а избив, передает в руки наших комендачей, уже установивших в городе образцовый советский порядок.

Ко времени нашего выступления в рейд по данным радио и авиаразведки нам было известно, что на протяжении дня 6 июля моторизованные и танковые дивизии 1-й танковой армии противника, подвергаясь непрерывным налетам нашей авиации, все же сумели совершить марш протяженностью примерно сто десять километров. Сейчас они сконцентрировались в районе городка Ахтырка, который находится по прямой примерно в шестидесяти километрах от передовых позиций нашего корпуса. По дорогам, впрочем, расстояние тоже не многим больше, так что это считай почти что рядом. Половина дневного переходя для немецких танков, что, в общем, не гут, потому что позиции у наших мотострелков еще не готовы, хоть на земляные работы и согнали почти все уцелевшее мужское население Сум и половину женского. Пусть роют. Если хорошо будут работать, то уцелеет и город и они сами.