Коренной перелом

Положение на 4 июля, когда стало ясно, что войска понесли страшные потери, растратили свои наступательные возможности и при этом не добились успехов, стало катастрофой, потому что на тот момент можно было забыть о разгроме большевиков в этом году и о захвате кавказской нефти. А та обстановка, которая сложилась на нынешний день, окончательно лишила Германию всех надежд на победу в этой войне.

Фюрер ломал голову и никак не мог понять – что же такое случилось с большевиками, и почему они вдруг стали воевать лучше непобедимой доселе германской армии? Что произошло с русскими солдатами, которые еще год назад сдавались в плен десятками тысяч, а теперь сражаются за каждый клочок земли, словно берсерки, а их командиры, да и сам большевистский вождь, вдруг обрели прозорливость древних арийских вождей? А вот он, Гитлер, такую прозорливость потерял.

В тот момент, когда Гитлер был погружен в мрачные размышления, на освещенном настольной лампой столе у секретарши зазуммерил телефон. Выслушав то, что ей сказали в трубку, девушка зажала микрофон рукой и произнесла:

– Мой фюрер, к вам пришел на прием рейхсфюрер с двумя господами. Он просит вас принять их немедленно.

– Ага! – встрепенулся Гитлер. – Пришел мой кроткий Генрих! Ангела, передай, чтобы их привели ко мне!

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер был одет, как обычно, в великолепный серый мундир и блистал каким-то особенным лоском, отчего пришедшие с ним двое штатских терялись на его фоне. Гитлер недовольно поморщился и спросил у Гиммлера, в упор не замечая его спутников:

– Генрих, я полагаю, что ты пришел ко мне не из-за какого-то пустяка? Ведь ты знаешь, как я занят в связи с трудным положением на фронте.

Рейхсфюрер отрицательно замотал головой, при этом блики от стекол его очков заплясали по стенам кабинета Гитлера.

– Мой фюрер, – сказал Гиммлер, – я пришел к вам для того, чтобы передать вам важнейшую информацию, которая стала мне известна совсем недавно.

– Вот как? – удивился Гитлер. – Пока что все, что докладывают мне – это сводки с Восточного фронта. И я сомневаюсь, что мои генералы спешат докладывать их мне. Вы же знаете, Генрих, – наша армия терпит поражение от каких-то унтерменшей. Она гибнет в окружениях, отступает на запад, а большевики преследуют ее, убивая и захватывая в плен моих солдат и офицеров. А я никак не могу сосредоточиться и принять единственно верное решение, которое превратит поражение в победу. Почему же так получилось, скажи мне, Генрих – ведь ты всегда говорил мне правду!

– Мой фюрер, – ответил Гиммлер, – именно этим вопросом и занимаются подчиненные мне службы на протяжении последних месяцев. Одни искали предателей в наших рядах, ибо многое указывало на то, что к большевикам попадала секретная информация. Другие – руками и глазами наших агентов во вражеском тылу – пытались получить информацию о планах и замыслах русских, а также узнать, что знают об этом англичане и американцы. Третьи занимались изысканиями в области оккультных наук, озабоченные тем, что видимая ими во время медитаций аура мирового эфира претерпела сильные изменения и стала крайне неблагоприятной для нашего дела…

– Генрих, у меня очень мало времени, – поморщился фюрер, – если можно, будь краток и говори по существу. Мне нужны конкретные сведения, а не рассуждение об изменениях мировой ауры. Я эти изменения чувствую на своей шкуре и при этом без всяких медитаций.

– Если говорить короче, – произнес Гиммлер, – то мы установили, что полгода назад, еще в начале февраля, большевики получили извне значительную помощь, которая и позволила им переломить ход войны.

– Извне – это откуда? – не понял Гитлер.

Бородатый мужчина с полусумасшедшими глазами и острыми нафабренными усами, похожий то ли на средневекового алхимика, то ли на обычного шарлатана, обвел руками в воздухе некую воображаемую сферу.

– Мой фюрер, – произнес он, – извне – это из внешнего, иного, пространства, окружающего наш мир. Нашим медиумам удалось установить, что в нашем мире неожиданно появилось нечто, чего там ранее не было, и это нечто могло быть как людьми, так и различными материальными предметами… Кроме того, изменилась и сама мировая энергетика, причем изменилась она не в нашу пользу.

– Это Вольфрам Зиверс – куратор отдела оккультных исследований «Аненербе», – пояснил Гиммлер. – Подтверждение этой информации поступило как из России, где была обнаружена группа лиц, опознанных нашими агентами как пришельцы извне, так и из Англии с Америкой, разведки которых получили аналогичную информацию, но, по известным причинам, не стали ею с нами делиться…

– Говори, Генрих, говори, – лихорадочно произнес Гитлер, – кажется, меня сейчас постигнет священное озарение, и я пойму, что нужно делать для того, чтобы разбить наседающие жидобольшевистские полчища и обратить наши поражения в победу.