Коричневая тетрадь

Ина сказала это и испугалась. Вдруг Радик подумает, что она ему понравиться хочет? Его ведь за эти два месяца все уже захвалили, особенно девчонки.

– Спасибо. – Он ответил спокойно, мягко. И искренне. Но Ина почему-то почувствовала лёгкий укол. Словно нечаянно задела тонюсенькую, невидимую глазом колючку кактуса. Колючка не впилась, но было неприятно. Почему? И сразу же это ощущение прошло.

– Ты раньше в театральном занимался? – спросила Ина, чтобы отвлечь внимание Радика от невольного комплимента.

– Нет. У нас его не было. Я в музыкалку ходил, на домбру и вокал. Гитары там не оказалось, только домбра. А вокал – предки настояли. Пока голос не стал ломаться. Тогда бросил. И домбру. Гитара лучше.

– А что такое домбра?

– Что-то вроде… Ну, лютни, например. Только звучит иначе. Народный инструмент.

– Значит, и на лютне смог бы сыграть? Для спектакля?

– Нет, там сложнее. По-другому звучит, надо переучиваться… Ну всё, пока. Вон остановка, моя маршрутка едет.

Ина снова, как в прошлый раз, проводила его взглядом и пошла к дому. Что-то было странно. Но что? Радик говорил искренне, легко, не пытался понравиться. Но почему появилось ощущение лёгкого укола?

И всё-таки на душе Ины было тепло и светло.

Глава 2. Спектакль

– Ина, привет! – помахал ей Никос. – Иди к нам, мы тебе место заняли. Или насмотрелась уже на репетициях?

– Спасибо!

Ина села рядом с друзьями, поймав колючий взгляд обеих классных королев. За эти два с половиной года они так и не простили ей выдуманного ими «увода» Никоса. И Ира, и Катя были уверены, что если бы не Ина, Никос выбрал бы одну из них. Разумеется, каждая думала о себе. Никос об этих выдумках знал и иногда намеренно дразнил королев, правда, следя, чтобы они снова не начали вредить Ине.

Ина отлично знала, что Никос и Дон никогда не обращали внимания на королев класса. Знала она и то, какие девочки им на самом деле нравятся. Сначала они говорили ей это по секрету, теперь же встречались с ними открыто. И сейчас заняли места и для них тоже. Ине их подруги нравились. На год младше, спокойные, добрые, заботливые. Никосу это было особенно важно.

– Вы когда в санаторий? – тихо спросила она у Никоса.

– Завтра. Вернёмся в мае, после праздников.

– Значит, в школе уже не увидимся?

– Нет, завтра вечером на поезд.

– Тогда удачи тебе! И Дону!

Никос нашёл её ладонь и сжал, безмолвно благодаря за поддержку.

Весёлые и вроде бы компанейские братья пришли в класс всего за год до Ины и тоже не особо близко сходились с одноклассниками. На то была серьёзная причина. Ина единственная из класса знала, что крепкий и весёлый Никос серьёзно болел. Из-за этого он каждый год ездил в санаторий. Ему разрешили ходить на физкультуру, поэтому о секрете парня никто не подозревал. Многие даже завидовали, что он постоянно на курортах бывает. И Дон вместе с ним. Но Никосу требовался сопровождающий, а взрослые часто брать отпуска не могли. Поэтому уже три года отправляли братьев вдвоём. Учителя о болезни Никоса, разумеется, тоже знали, но ничего не говорили. А если что и проскальзывало, то в классе не обращали внимания. У каждого свои дела, свои интересы и друзья.

– Тихо вы! – шикнул кто-то за спиной. – Спектакль начинается!

Ина несколько раз была на репетициях, но не всего спектакля и в обычном классе, а не на сцене актового зала. Поэтому теперь с интересом стала следить за вроде бы хорошо знакомым сюжетом.

Ребята играли великолепно, так, словно они настоящие актёры, а не школьники из кружка. И король с королевой, и капризная принцесса, и канцлер с женой. Когда же появился принц Патрик – Радик – Ина забыла, что это только спектакль. Немой принц, легко и пластично двигаясь, выражал самые сложные оттенки чувств, мысли, словно самим собой читая стихи. Громадные синие глаза говорили всё лучше любых слов.

Потом Ина смеялась неуклюжести другого принца, которого играла девушка из выпускного. И радовалась за бродячих комедиантов. Но когда появлялся Радик – забывала, как дышать. И не только она. Все зрители на премьере были поражены талантом Радика.

Ина хотела после спектакля зайти к артистам, чтобы поздравить их, может, даже посидеть с ними, ведь была там своей. Но когда затихли аплодисменты, поняла, что у неё не хватит сил даже просто улыбаться. Хорошо ещё, что не разревелась в самом конце, смогла сдержаться.

Она протолкалась к Юлии Максимовне.

– Спасибо вам! И всем! Поздравьте их от меня. Я не смогу. Голова сильно разболелась.

Юлия Максимовна поняла её состояние:

– Хорошо, Ина. И тебе спасибо за помощь. Мы тридцать первого снова играть будем, приходи.

Ина молча кивнула и выскользнула из зала, делая вид, что никого не замечает.

Она смогла прийти в себя только на улице, вдохнув влажный холодный воздух. Конец марта, а погода почти зимняя. Хорошо, что светлеет теперь раньше, на улице вечерние сумерки и можно спокойно дойти до дома.