Коричневые башмаки с набережной Вольтера

Виктор пересек огромный приемный покой «Божьего приюта», заполненный больными и увечными, пришедшими искать избавления от страданий. Среди них попадались и бездомные, для которых попасть в палату хоть на пару ночей в разгар зимы было счастьем. Сестра-августинка за конторкой в глубине помещения сообщила Виктору, что мадам Ангела Фруэн, как только зажило сломанное ребро, покинула больницу. Некий чудно́ одетый господин, не соизволивший представиться, оплатил ее пребывание здесь, чтобы она ни в чем не нуждалась и была окружена надлежащей заботой, а также оставил щедрое пожертвование больнице и изрядную сумму для самой пациентки. Виктору на мгновение вспомнился Амадей, разбрасывающий ногой пепел сгоревшего манускрипта, но тотчас его образ сменился чередой трупов – Филомена Лакарель, Жорж Муазан, Шанталь Дарсон и белокурая женщина, лежащая на музейном паркете. Нельзя было отпускать Амадея. Как теперь объясняться с комиссаром Вальми?..

Проходя мимо собора Парижской Богоматери, Виктор вдохнул полной грудью стылый воздух и неохотно повернул к префектуре полиции, комкая в кармане полученную накануне повестку.