Коричневые сумерки

Третью кружку растягивают на полчаса. Дым поднимается к нагретому брезенту и, словно набравшись сил от соприкосновения с ним, валом катит к карнизу. Внутри помещения автомат прокручивает блюзы.

- Послушай, папаша Йозеф! Что за дерьмо натолкал ты сегодня в свой ящик? Выбрось и поставь, как обычно, нашу старую - "Дряхлые кости".

Гейнц подцепил сачком рыбу из кафельного бассейна и ловко бросил ее на весы. Рыба вяло хватала ртом воздух.

- Такая подойдет, фрау Каумиц? - спросил он.

- Да, благодарю вас, господин Гейнц, - фрау Каумиц подставила черную хозяйственную сумку, - еще пожалуйста, две баночки икры.

Гейнц нагнулся под прилавок.

- Извините, фрау Каумиц, сейчас открою новый ящик.

- Ничего, господин Гейнц, я не спешу.

Гейнц вышел в кладовую и вскоре появился с фанерным ящиком. Тот был, очевидно, тяжелый: на худой шее Гейнца, натягивая кожу, оттопырились жилы.

Он грохнул ящик и стал искать плоскогубцы. Не найдя их, начал отдирать жесть по углам крышки ножом.

- Ну, что новенького, господин Гейнц?

Гейнц справился с двумя полосками с одной стороны и поддел крышку лезвием ножа.

- Да все то же, фрау Каумиц, все то же...

Нож был слишком тонким и гнулся. Гейнц с трудом расширил щель настолько, чтобы можно было просунуть плоскую ручку.

- А что слышно насчет халли?

Дальше дело пошло быстрее. Действуя ножом, как рычагом, Гейнц вытаскивал гвоздь за гвоздем.

- Ничего нового, фрау Каумиц, ничего нового... В последнее время ими перестали интересоваться.

- Говорят, что рабочие очистной станции отказываются работать. Это серьезно, господин Гейнц, если остановится очистная станция? - не унималась фрау Каумиц.

Гейнц поддел последний гвоздь и открыл крышку.

- Ничего страшного, фрау Каумиц, ничего страшного. Очистная станция никогда не остановится. Наберут новый штат, а тех - под суд.

Он подал фрау Каумиц две банки икры, завернутые в толстую промасленную бумагу, и начал отсчитывать сдачу.

- А вообще, наше дело маленькое, фрау Каумиц, дело маленькое.

- Вы правы, господин Гейнц, дело маленькое...

Фрау Каумиц вышла из темной лавки на освещенную улицу, и в седых волосах у нее вспыхнул лимб. Гейнц остался один на один с духотой и мухами.

В городе запирались по домам рано. Лишь только скроется солнце в завалах свалки - пустеют улицы, закрываются магазины, прокручиваются последние части кинофильмов.

Город готовится к вечернему отдыху.

Неттлингер загнал свои "Мерседес" на моечную эстакаду и, не выходя из малины, смотрел, как разбиваются о поднятые стекла тугие струи. Рабочий направляет шланг на задний мост, маслянистая вода стекает в темный провал приямка.

Фюман, навалившись на умывальник, подставил шею и лопатки под холодную воду. Когда он прижимает спину к крану, шипящие тонкие струйки летят на стены.

Папаша Йозеф подсчитывает дневную выручку, а два его помощника приводят в порядок помещение и заносят из-под навеса столы и стулья.

Гейнц смывает жир и бурые пятна крови с мясного прилавка, по лотку бетонного пола плывут окурки, выкуренные им за день сигарет.

Фрау Каумиц готовит рыбный суп. В углу кухни пятнистая кошка пожирает из эмалированной чашки жабры и внутренности.

Город готовится к вечернему отдыху.

Город моется, чистится, ест, пьет, справляет свои естественные нужды. Открыты краны, шипят душевые сетки, урчат смывные бачки унитазов. Пот, грязь, кровь, фекалии, разжиженные водой, ухают в гидравлических затворах и летят, невесомые, по чугунным стоякам.

Магистральный городской коллектор, выложенный еще сто лет назад из добротного обожженного кирпича, переполнен.

Начало коллектора - у стадиона в южной части города, конец - камера решеток очистной станции.

Виннер записал в журнал показания рН-метра и пошел в обход. Начал, как всегда, со здания решеток, хотя это было и не совсем по пути - здание находилось в дальнем от административного блока конце станции. Но Виннер специально проходил мимо аэротенков и отстойников, не заходя на посты, чтобы начать обход с самого что ни есть начала.

На решетках дежурил совсем молодой парень. Все рабочие станции, когда-то и сам Виннер, начинали карьеру с решеток - первой обязательной ступени. Затем следовали песколовки, первичные отстойники, аэротенки... Кто как потянет. Эта иерархическая лестница, совершенно не обязательная по технологии, была, очевидно, придумана кем-то для создания видимости возможного роста.

Виннер открыл металлическую дверь и вошел в здание решеток. Карклин стоял к нему спиной, опершись о поручни, и следит за работающими внизу агрегатами.

- Ну, как у тебя тут дела? - громко спросил Виннер, стараясь перекричать грохот дробилок.

Карклин от неожиданности вздрогнул, но, увидев сменного мастера, улыбнулся.

- Они уже здесь!

Виннер подошел и тоже нагнулся над ограждением.

- Сейчас только один показался и сразу нырнул.

Виннер и Карклин постояли еще минут пять над бурлящим потоком, но так больше ничего и не заметили. Может быть, показалось малому?

- Ну, я пошел, парень. Счастливо дежурить. И не трусь. Если что звони диспетчеру.

- А что их бояться? - Карклин расплылся в улыбке. - Что они могут сделать?