Коричневый дракон

Дракона знала то, чего не знал никто из людей. Во всех девяти мирах происходило слияние Триединого. Подобного не случалось с момента создания Предела. Раньше Дух, Меч и Дракон соединялись каждый в своем мире обособленно, не состыковываясь с другими. Новые Владыки приходили и исчезали по очереди. Теперь же происходит что-то непонятное. Словно по команде, каждый Хранитель встречается со своим Мечом и кидается на поиски Дракона. Ши'А почувствовала это совсем недавно, тут, на Арлиле. Только вот в отличие от остальных, ей, драконе, придется приложить все усилия и отыскать Меч и Хранителя за пределами Коричневого Мира.

Но не только это не давало покоя Матери Драконов. На Арлиле возродилась магия Мертвых — Ши'А ощущала ее, чувствовала, как она растет с каждым днем. Допускать распространения этой заразы по планете нельзя ни в коем случае, иначе погибнет все живое. Тот, кто призвал эту силу, не дает себе отчета, к чему приведет подобный эксперимент. Как только магия Мертвых замкнет кольцо вокруг планеты, разрастется, кричать «караул!» будет поздно. Она, подобно эпидемии, начнет косить одного человека за другим, пожирая их души, превращая в живых мертвецов, смысл существования которых будет сводиться лишь к одной цели — убивать себе подобных. Тот, кто играет с этой силой, видимо, не знает, что и ему придется умереть. И пока еще магия Мертвых находится в зародыше, ее необходимо уничтожить. Кокон, сдерживающий магию, будет существовать недолго. Затем он лопнет, выпуская на свободу неподконтрольную силу. Магия Мертвых не нуждается в Хозяине, она сама по себе, как вирус, как болезнь.

Вот об этих двух важных моментах Мать Драконов и хотела поговорить с императором. Наконец отряд достиг егерской базы, Ши'А вышла навстречу. Среди людей, впервые увидевших живого дракона, возникло замешательство. Лошади начали вставать на дыбы, шарахаясь в стороны. Всадникам пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить животных. Торопливо спешившись, император приказал увести лошадей во избежание неприятных последствий. Дракона наблюдала за происходящим с некоторой иронией. Она отвыкла, что ее присутствие может вызвать такую реакцию. Кентавры и русалы, живущие на Регнале, никогда не испытывали страха от вида драконов.

— Прошу нас простить за столь нелицеприятное зрелище, — обратился к ней с поклоном император. — На Арлиле более тысячи лет не видели драконов. Отвыкли.

— Я понимаю, — снисходительно кивнула Ши'А.

— Позвольте представиться. Я повелитель империи Тайнин, на земле которой вы находитесь, император Шамри.

— Мать Драконов, Ши'А, — улыбнулась в ответ дракона. — А эти люди кто?

Одного за другим император стал представлять своих спутников. Когда очередь дошла до отца Лазурия, тот с трудом сдерживал эмоции. Глядя на дракону влюбленным взглядом, старый маг не мог поверить в происходящее. Вот она — мечта всей его жизни — встреча с Матерью Драконов, так милостиво подаренная Владыкой под конец жизни.

— Что вы на меня так смотрите, уважаемый Лазурий? — спросила Ши'А.

— Вы чудо! Какая грация! Какое величие! — восхищенно произнес маг. — Я столько раз представлял себе ваш образ, но и на малую толику не был близок к оригиналу.

В недоумении Ши'А посмотрела на старика. Одновременно в ней вспыхнули два чувства — удивление и ярость. Вот уже много сотен лет никто не смел так разговаривать с ней, но никто и не восхвалял ее. Будь на месте отца Лазурия кто-то иной, то через пару секунд напоминанием о нем стало бы небольшое черное пятно на земле. Но слова старика шли от сердца, и дракона не уловила в них даже намека на лесть. Именно это и сдерживало гнев Ши'А. Решив не обострять ситуацию, Мать Драконов учтиво кивнула в ответ отцу Лазурию, давая понять, что его слова приняты.

Стоящий рядом со старым магом император Шамри мысленно выругался, раздосадованный некорректным поведением отца Лазурия, и даже успел пожалеть, что пригласил его, но, увидев, что дракона не сердится, облегченно вздохнул. Только Заххар и Валдек отнеслись к произошедшему спокойно, зная, как сильно старик мечтал увидеть вживую Мать Драконов и насколько глубоко в его сердце живет любовь к ней. А отец Лазурий отошел в сторону и отвернулся. Ему не хотелось, чтобы кто-то увидел, как он плачет. Одна за другой слезинки счастья сбегали по морщинистым щекам и прятались в траве.

Закончив представлять свиту, император предложил драконе приступить к делу.

— Вы правы, уважаемый Шамри, — согласилась Ши'А, — но, как мне кажется, было бы неплохо первым делом накормить ваших людей. Насколько я знаю, любое путешествие вызывает желание поесть.

Император счел предложение драконы разумным. Он и сам начал испытывать чувство голода.

— Вы присоединитесь к нам? — соблюдая приличия, поинтересовался Шамри.

— Благодарю, но я недавно поела. Ваши егеря прекрасно заботятся обо мне. И потом, лицезреть, как ест дракон, для людей — зрелище не из приятных. Это во-первых. А во-вторых, я вряд ли помещусь хотя бы в одном из ваших строений. Их размеры не рассчитаны на драконов.