«Я вынужден констатировать, — заявил Анатолий Собчак, — что появление на советской политической сцене антиконституционного Государственного комитета по чрезвычайному положению вызывает законные опасения бизнесменов мира относительно уже сделанных или предполагавшихся инвестиций в экономику СССР». Риск иностранных капиталовложений, как и вообще сотрудничество с коммерческими структурами нашей страны, существенно возрос. Однако, по мнению Анатолия Собчака, ситуация не является непредсказуемой…
В настоящий момент, как считает Анатолий Собчак, просматриваются три варианта возможного развития событий.
Первый, наиболее вероятный: в результате противостояния правительства Ельцина и комитета Янаева — Павлова путч будет подавлен в ближайшие пять-шесть дней.
Второй, который складывается уже сейчас, но едва ли закрепится: заговорщики смогут контролировать ситуацию лишь в некоторых регионах, но не в таких стратегически важных, как Москва, Ленинград, Украина, Казахстан, районы Сибири. Продолжающийся переход военных подразделений на сторону законной власти не позволит Янаеву — Павлову развязать широкомасштабную гражданскую войну, и, будучи изолированными, они окажутся вынуждены спустя какое-то время капитулировать.
Наконец, третий вариант, который представляется менее вероятным: Государственный комитет по чрезвычайному положению захватывает в свои руки всю полноту власти. Даже в этом случае, который, как подчеркнул Анатолий Собчак, исключает само развитие событий, путчисты не смогут предпринять сколь-нибудь решительных шагов в отношении частных капиталовложений — как иностранных, так и собственно советских. «Это обусловлено как нынешним катастрофическим положением экономики, так и чрезвычайно негативными последствиями для нее, которые не могут не осознаваться. Не случайно сам бывший вице-президент СССР Янаев, при всем нашем недоверии к любым его действиям, на пресс-конференции 19 августа заявил о поддержке частной инициативы — ничего другого он просто не мог предложить».
ХРОНИКА СОПРОТИВЛЕНИЯ
Со стороны высотного дома на Краснопресненской набережной слышатся выстрелы. Первая версия — «афганцы» сняли снайпера.
2.03. Информация об отставке Язова. Чуть позже — Крючкова, некоторая разрядка.
2.07. По непроверенным данным, около «Белого дома» около 50 тысяч человек.
2.18. Телефонный звонок от метро «Октябрьское поле». Сильный гул техники. Источник — внутреннее радио «Белого дома».
2.20. Самолеты (смотри выше) приземлились в Кубинке и оказались пустыми. Слухи о начале штурма в 4 утра.
2.26. ОМОН ушел от Моссовета на свою базу (или еще куда-то).
2.28. Ряд народных депутатов вышли из здания и присоединились к защитникам Верховного Совета, рассчитывая в случае обострения ситуации убедить людей покинуть плоим п. Группа депутатов пытается вести переговоры с военными.
2.29. Владивосток, по телефону. Избиратели депутата Якименко: в районе Владивостока флот и войска стянуты с 19 августа, но в городе все спокойно.
2.30. Информация из Моссовета — танки подошли к ВС и остановились на Калининском мосту.
2.33. Информация из Ленинграда. Разговоры по телефону с Мариинским дворцом. Депутат Аржанникова. В городе все спокойно.
2.40. На Калининском мосту толпой заблокирована колонна бронемашин. К зданию ВС подошло 6 автобусов с ОМОНом, который, высадившись, рассредоточился поблизости. Бойцы ОМОНа российского подчинения заняли коммуникации под зданием ВС и на крыше для защиты от возможных действий спецподразделений (сообщение радиостанции, действующей в здании ВС).
В ЮРИСПРУДЕНЦИИ ЕСТЬ ПОНЯТИЕ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
В 2.45. Наблюдатели сообщили в ленсоветовский штаб о том, что к Угольной гавани идут военные машины. В то же время поступило сообщение о том, что шум танковых моторов был слышен на Витебском шоссе.
«Попытка штурма дворца силами армии вполне возможна. Но все равно у нашего Отечества нет пути назад — заговорщики не имеют перед собой будущего», — сказал Герой Советского Союза вице-адмирал Чернов, назначенный решением Вячеслава Щербакова заместителем главного военного начальника ЛенВО. На вопрос о том, что он будет делать в случае возможного штурма, контр-адмирал сказал, что он будет вести себя так, как подобает офицеру.