– Значит, поговори и с ними. А лучше отправь их куда-нибудь на время. Для работы у тебя людей и без них достаточно. В общем, это твои дела. Я поехал, мне еще предстоит трудный разговор с Хатини.
– Не забывай о моих условиях.
– Асад может снять с тебя долю, но не волнуйся, я тебе все верну.
– Хоп!
– Это ты тоже записал?
– Конечно. Я все записал.
– Смотри, как бы эта вредная привычка не погубила тебя.
Ремизи поднял глаза к потолку, провел ладонями по щекам:
– Все и вся в руках Всевышнего. Как он решит, так и будет.
– Верно. Береги себя, Саид.
– И ты береги, Галал.
– Проводишь?
– А надо?
– Пожалуй, нет, машина рядом, дорогу я знаю. До свидания, Саид!
– Счастливо.
Джавар уехал. Ремизи вызвал Алима и носильщиков.
Шквал ветра, внезапно налетевший на Пяндж, так же внезапно стих.
Пограничный наряд, несший службу на участке изгиба реки, без труда увидел плывущую к берегу перевернутую лодку, о чем старший наряда тут же сообщил дежурному по заставе. Дежурный набрал номер начальника, но капитан Мубим Эргаш не ответил. Тогда дежурный прапорщик воспользовался сотовым телефоном. Мобильный номер начальника заставы и его заместителя были внесены в дежурный журнал. Вызывать пришлось несколько раз. Наконец недовольный голос прошел в динамике:
– Какого черта, прапорщик?
– Господин капитан, на реке замечена перевернутая резиновая лодка.
– Лодка? Откуда она взялась?
– По докладам наряда, из-за изгиба реки. А до этого по Пянджу прошел настоящий ураган. На реке таких волн на моей памяти не было.
– Где конкретно сейчас находится лодка?
– Ее несет к нашему берегу. Это может быть провокация!
– Какая, к шайтану, провокация? Или ты думаешь, что под лодкой афганские аквалангисты?
– А разве это невозможно? По инструкции я должен отправить к месту нарушения мобильную группу.
– Ну если должен, то посылай?! Хотя нет, не надо. Подними заместителя, пусть возьмет пару бойцов и выйдет к берегу. Наряду прикрывать группу. Задача: вытащить лодку на берег, осмотреть содержимое, да и саму лодку доставить на заставу. Оперативному дежурному отряда не докладывать, нечего по пустякам беспокоить начальство.
– А если обнаружим оружие или наркотики?
– Где? Лодка перевернулась, если что-то и было в ней, то ушло на дно. Но, скорее всего, ее сорвало с афганского берега. Если так, то заберем ее себе. А с начальством поговорю я. Поднимай заместителя.
– Вы подъедете?
– Придется. Еще раз повторяю, никаких докладов в отряд.
– Есть, господин капитан.
Эргаш выключил телефон, закурил сигару, обдумывая ситуацию, затем снова взял трубку и набрал номер:
– Хурам? Капитан.
– А?! Это вы!
– Это я! Скажи-ка мне, Хурам, что за лодка вышла к заставе из-за изгиба, где я обеспечил вам «коридор»?
Человек Сангала, договорившийся с пограничниками, вздохнул:
– К сожалению, капитан, это та лодка, ради которой мы и делали «коридор».
– Но вас же предупреждали, что через Пяндж идти сегодня опасно?
– Переправа – не мое решение, скажите лучше, в ближайшие дни вы сможете организовать еще один «коридор»?
– Нет, это ты мне скажи, сколько человек было в лодке, сколько груза? Какого, я не спрашиваю, это и так понятно.
– В лодке были два курьера, они утонули. Товар? Да какая вам разница, сколько его было?
– Товар ладно, но утопленники могут всплыть.
– И что? Это же афганцы. Кто знает, почему они пошли по реке именно сегодня? Причем не пересекая условной линии границы.
– Ладно. Плевать на них. Но то, что у вас не состоялась сделка, никак не касается моего вознаграждения.
– Само собой.
– И впредь думайте черепами, прежде чем посылать своих курьеров через бушующий Пяндж.
– Извините, это наше дело. Вы не ответили на вопрос о дополнительном «коридоре».
– Привезешь деньги, решим этот вопрос. И деньги сегодня же! Сумма та же.
– Значит, я могу доложить господину Сангалу, что «коридор» будет?
– Можешь, но точной даты называть не следует. Мне надо определиться.
– Ну да, конечно, вы же не на заставе, а у очаровательной Ситоры.
– Вы следите за мной?
– Конечно.
– Какого черта?
– Таков приказ Сангала. Я думаю, что это страховка на тот случай, если вы вдруг решите разорвать наше взаимное сотрудничество.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я ничего сказать не хочу, господин капитан, я всего лишь высказываю свои предположения.
– Что за предположения, Хурам?
– Ну, думаю, если вы решите выйти из игры, то вас просто уберут. Но это лично мое предположение.
Эргаш бросил окурок в цветочный горшок, туда же сплюнул:
– А тебе не кажется, что это очень опасные игры, Хурам? Я все же офицер пограничной службы, за мной стоит государство, вы же – обычные бандиты.
– Зачем оскорблять, капитан? Мы не бандиты, и у нас сил не меньше, чем у тебя. Так что не надо развивать эту тему. Деньги будут. Нам надо дружить, капитан. Зачем враждовать? Столько лет воевали, столько людей потеряли. Надо в мире жить. И жить достойно. Кстати, жена еще не родила?
– Тебе это зачем?