Коридор без света

– Скажи ты, и после завтрака выезжайте. Вещи возьмите. И с хатой поаккуратней, пусть в хреновом районе, в хреновом доме, но так, чтобы и вопросов лишних у соседей не возникало. По «легенде», вы – гастарбайтеры, ищете работу, но такую, что не сразу и найдешь, ну, например, каменщиков. Их сейчас по всей Росси миллионы. В каждой деревне бригада торчит.

– Разберемся.

– Давай! А Вальке скажи, будет лезть, накажу. Надеюсь, ты ничего против этого не имеешь?

– Честно, Ринат?

– Конечно.

– Да мне плевать на нее.

– Почему? Хорошая, статная, фигуристая баба и не уродина.

– Слишком страстная для меня. Мне телку поспокойней и не такую раздолбанную, ну ты понимаешь, о чем речь.

– Понимаю. Вот на новом месте и найдешь такую.

– И тогда ты заберешь Вальку?

– Предлагаешь?

– Да нет, спрашиваю! – усмехнулся Селихов.

– Откажешься от нее, заведешь новую женщину, приму Валентину. Откровенность за откровенность. До этого – ни-ни!

– Ладно. Деньги? И на продукты, и на бензин, и на хату, и на первое время на новом месте.

– Надо прикинуть, сколько это.

– А чего прикидывать? На жратву здесь для всех троих и двоих «кроликов» треха в день как минимум. С водярой, сигаретами – пятерка, и то, если затариваться где-нибудь в сельмаге. В общем, сорок штук.

– Еще мыло, порошок, паста – пятьдесят тысяч.

– Нам – полтинник на жратву, на бензин «пятеры» хватит. На хату для троих, пусть самую задрипанную, не менее тридцатки в месяц.

– Где-то так, – согласился Батыров.

– На жизнь, на неделю, тоже полтинник, штук двадцать на водку, шлюх дешевых.

– На все выходит – сто сорок штук.

– Давай уж сто пятьдесят.

– У меня печатного станка нет.

– Станка нет, у тебя есть Сангал. Тот заплатит, если уже не заплатил тебе отдельно.

– Хоп! Не будем об этом. Деньги даны за «кроликов», но действительно есть заначка, ее используем. Значит, дам тебе сто пятьдесят штук, ты же поговоришь с ребятами, и на «Ниве» выезд из Макинки. Жратву привезете – и на поиск жилья. Об этом еще поговорим.

– Все?

– Все! Давай, Жора, завтракаем.

Во время завтрака Репина, узнав о том, что ее сожитель уедет, и уедет на неделю, не смогла скрыть радости и частенько похотливо посматривала на Батырова.

– Настроение, Валя, хорошее? – цыкнул он на нее.

– А чего ему быть плохим? День прошел – и хорошо, новый начался.

– Ты жратву «кроликам» сварила?

– Конечно. Все готово, но продуктов уже нет.

– Тебе же было сказано, продукты привезут, но до этого ты должна список составить.

– Он давно готов.

– Ладно, список – Жоре.

– Хорошо.

После завтрака Батыров передал Селихову деньги, и тот с Корвичем и Борисовым уехал.

Репина тут же привязалась к главарю:

– Ринатушка, ты все правильно сделал, сейчас покормим этих придурков и можем закрыться у меня.

– Не сейчас, дура, после того как привезут продукты. Потерпи.

– Ну да, я совсем забыла, что Жорик вернется. Вот что делает любовь с бабой, обо всем на свете забывает.

– Какая любовь? Под любого готова улечься, лишь бы подошел. Но хватит базарить, зови Ванько, идем в подвал.

Втроем они спустились к несчастным, одурманенным и переживающим ломку молодым людям, превратившимся за короткое время в диких животных.

Ванько просунул в щель решеток подносы с кашей.

– Дай таблетку! – уставился воспаленными глазами Карасенко на Батырова. – На хрен твоя жратва, дозу!

– Сначала завтрак.

– Доза!

– Послушай, ты, урод, – повысил голос Батыров, – не будете жрать, не получите таблеток.

– Витюха, не дури, я из-за твоих прихотей подыхать не желаю, – выкрикнула Лепко.

Она схватила поднос, принялась руками хватать куски каши и бросать их в рот, не прожевывая.

Карасенко, сплюнув, последовал ее примеру.

Как только подносы оказались пусты, Батыр бросил подопытным по таблетке:

– Кайфуйте, животные!

Карасенко и Лепко схватили наркотик, проглотили таблетки, запили из ведер, стоявших у решеток, и забились в кайфе, отпрянув на солому.

– Камера снимает? – усмехнувшись, взглянул на Ванько Батыров.

– Да, я проверял.

– Отлично. А сейчас пошли отсюда! Камеры запишут, что будут вытворять эти скоты.

Ванько двинулся следом, но Батыров, подумав, остановил его:

– А ты, Степан, пожалуй, останься, посмотри на них. Запись – это одно, прямое наблюдение – другое.

– Да чего на них смотреть? Насмотрелся уже.

– Еще посмотришь, а потом отправишься на отдых в более цивилизованные условия.

– Ладно, посмотрю. Но парашу выносить не буду.

– А кто, Степа, будет? Я или Валентина?

– А как ее забрать? Один я даже к девке в камеру не войду.

– Ладно, я подстрахую.

Наверх вышли Батыров и Репина. Она нырнула в дом, а он присел на бревно у забора.

Тут же появился с удочкой дед Гордей.

– Привет, сосед!

– Здорово, Гордей!

– Чевой-то незаметно, чтобы вы делом каким занимались?

– Ждем!

– А чего ждать-то? Убирай утиль да восстанавливай ферму, коли решили фермерами заделаться. А то так последние бабки прожрете.