Коридор без света

Сангал молчал около тридцати секунд. Офицеры забеспокоились, не оборвалась ли связь, но станция показывала устойчивое соединение.

– Хоп! – наконец проговорил он. – Я верю тебе. Действуй по своему плану, дату, место и время встречи курьера тебе сообщу дополнительно. До связи!

– До связи.

Батыров положил на стол трубку, офицеры вытащили наушники.

– Ну и как? – спросил бывший уже главарь банды.

– Хорошо! – ответил Володарский. – При условии, что ты не подал сигнал тревоги. Но мы об этом узнаем в ближайшее время. Сейчас в камеру.

– Сангал может перезвонить. Есть у него такая дурная привычка, мол, забыл кое-что сказать.

– Своего рода страховка?

– Типа этого.

– Ну что ж, станция будет находиться у охранника, передаваться по смене. Подаст сигнал, тебе передадут станцию, а мы ее подключим к компьютеру дежурного офицера, чтобы он мог контролировать разговор. – Володарский внимательно посмотрел на боевика: – Если наша работа продолжится в таком же духе, можно будет рассмотреть и более мягкое наказание. Но все при условии успешного окончания нашей операции. – Он повернулся к Жукову: – Сергей Петрович, вызывай конвой, Батырова в камеру, станцию охране. С ней провести инструктаж. Специалист-технарь пусть подключит ее к компьютеру оперативного дежурного. Того тоже инструктировать. В общем, это все на тебе.

– Понял, Александр Михайлович, – кивнул Жуков и вышел.

– На сегодня все, Александр Михайлович? – задал вопрос Скоробогатов.

– Что значит все? Если в смысле, что все только начинается, то да.

– Сегодня, между прочим, воскресенье, – вздохнул майор.

– А завтра понедельник, послезавтра вторник и так далее. Я знаю, Рома, календарь передо мной!

– Но сегодня-то что еще ждать?

– Связи с Наджуром. Или забыл, что его человек слушает Сангала? А тот наверняка сейчас будет предпринимать какие-то меры. Если у него есть запас эфербона, то готовить курьера, если нет запаса – связываться с «духами». Лично я предпочел бы, чтобы у Сангала не было запасов этой дряни.

– Логично. Ведь в этом случае вы тут же бросили бы группу в Афган.

– Правильно мыслишь, Рома. Знаешь, я уже давно перевел бы тебя в управление, но есть одна загвоздка – заменить тебя некем. Единственно, может, тебе очередное звание присвоить? Ты сколько в майорах-то ходишь?

– Пять лет!

– Переходил. Надо повышать.

– Да мне и майором неплохо. До генерала в нашем департаменте все равно не дослужишься, все генеральские должности заняты, а командовать группой майором или подполковником – без разницы.

– Оклад другой. Боевые больше.

– Мелочь. Вот если бы вы, пользуясь своим известным именем, через президента ввели меня в правление компании, что управляет народным достоянием, как некоторых министров и депутатов, вот это было бы серьезно. Там зарплата в месяц больше, чем у всей группы за год.

– С чего ты это взял?

– Иногда интересуюсь прессой. Недавно было напечатано решение о повышении зарплаты членам правления этого «народного достояния» с семи миллионов до тринадцати. В месяц. Вот понимаю, люди обеспечивают себе безбедную старость. И иногда возникает вопрос, если эти ребята получают столько «бабок», может, их обучить основам боевой деятельности да хоть иногда использовать против боевиков?

– Сам-то подумал, что сказал?

– Я-то подумал, а вот они, те, кто принимают подобные решения, возможно, ни хрена не понимают, что своим неумеренным аппетитом вызывают у людей столько ненависти, сколько не было на Майдане в Киеве. У нас люди, конечно, на улицу не пойдут, хотя это еще вопрос, но если появится лидер в рядах оппозиции, сильный и умный лидер, который воспользуется ситуацией, то народ его поддержит. Молча, без митингов и шествий, голосованием на очередных выборах. И тогда никакие махинации с бюллетенями не помогут. А у нас тех, кто не голосует из принципа, в знак протеста, гораздо больше голосующих. Вот где угроза, какую ни одна спецслужбы не снимет.

– Все сказал? Выпустил пар?

– Могу продолжить.

– Не надо. И больше таких разговоров прошу, нет, приказываю, не вести, особенно с подчиненными.

– Не буду, но обидно, Александр Михайлович. Кто-то жизнью постоянно рискует и получает гроши, а кому в кабинет чемоданы приносят. Ну вот, скажите, министру что, не хватало министерской зарплаты, что он в правление затесался?

– Все, Скоробогатов, тема закрыта!

– Да мы-то закроем, но ее может открыть кто-нибудь авторитетнее и повлиятельнее вас, вашего начальства, и тогда мало никому не покажется.

– Говорю же, переходи на чай, кофе тебя возбуждает.

– Меня возбуждает жена, но и с ней даже в выходной я не могу нормально провести время.

– Все, Рома, не зли меня!

– Молчу!

Скоробогатов отошел к окну, закурил. В кабинете воцарилась гнетущая тишина.

Володарский прекрасно понимал, что майор во всем прав, но что мог сделать боевой генерал? Ничего!

Тишину кабинета внезапно разорвала трель звонка аппарата линии засекреченной связи.

– Да?! – снял трубку Володарский.

– Это Наджур!

– Слушаю тебя, Давлат.

– Хорошие новости. Сангал заглотил наживку.

– Подробнее и понятнее говорить можешь?