Коридор кошмаров

Костя похорошел с их встречи пятнадцать лет назад. Вспоминая о ней, Аня готова была провалиться сквозь землю.

– Аня, не делай этого, – он сжал её ладони в своих.

Они стояли под гудящим фонарём в парке, и она изо всех сил старалась не расплакаться. Аня покачала головой:

– Я не могу.

– Я всё понимаю, – его брови были нахмуренными, а глаза большими – и куда только подевались смешливые искорки? – Тебе сейчас тяжело, Яна – она…

– Не говори этого! – Аня отвернулась. – Это благодаря ей мы познакомились. Я видеть тебя не могу. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я её вижу!

Больше всего на свете ей хотелось прижаться к нему, выплакаться, чтобы он пожалел, погладил по голове, так ласково, как умел только он. Но когда Костя попытался обнять её, она оттолкнула его.

Аня побежала по дорожке, чувствуя каждый камешек под ногами. Она слышала, как он звал её, кричал, чтобы она остановилась и не бросала всё вот так.

Их тогдашняя встреча была… Аня потёрла лоб и вздохнула. Не самое приятное воспоминание. После он долго и много звонил ей. Несколько раз приходил домой, но она просила маму не впускать его. А потом просто сбежала – уехала в другой город, без проблем поступила в институт рекламы и управления, сменила номер телефона и вычеркнула Костю из своей жизни.

Аня остановилась перед крыльцом в три ступеньки и чёрной дверью с вывеской «Лавка снов». Она даже не заметила, как свернула к магазину.

Откуда-то налетел ветер, взъерошив волосы. Она пригладила их руками.

Какое странное чувство.

Аня ещё раз оглядела вывеску, дверь, три ступеньки. Её охватило смутное беспокойство.

Она шагнула на первую ступеньку. Затренькал мобильник, стряхивая минутное наваждение.

Марина.

– Привет болеющему фронту! – Аня спустилась со ступеньки и пошла прочь от магазина. – Ты как?

– Жить буду, хотя ещё в субботу мне так не казалось.

Аня обернулась на магазин – самая обычная лавка.

– Я тут покопалась в книжках по поводу спрайтов. Помнишь, мы с тобой говорили?

– Конечно.

– Есть один способ узнать, спрайт перед тобой или живой человек. Заедешь вечером ко мне?

– Ох, не фига себе! – выдохнула Аня, когда Марина открыла дверь. – Я думала, ты просто простыла! Что случилось-то?

Марина, опираясь на костыли, развернула ногу в гипсе и пропустила Аню в квартиру:

– Упала.

– С пятого этажа что ли упала?

Марина доковыляла до комнаты и села на диван, который превратила в лежбище. Среди кучи подушек Аня разглядела книги, ноутбук и змеиный комок из разноцветных проводов и всевозможных зарядных устройств. Рядом стоял журнальный столик, заставленный грязными чашками, тарелками, коробочками из-под быстрой еды, недоеденным тортом и яблочными огрызками.

– Хотела в тот магазинчик зайти, посмотреть, что там ещё интересного есть в спокойной обстановке.

– В «Лавку снов»?

Марина кивнула:

– И, представляешь, прям на крыльце уже оступилась и вот, – она погладила гипс. – Перелом в трёх местах.

Аня сглотнула, почувствовав, как кожа покрывается мурашками:

– Сегодня как раз мимо этой «Лавки» проходила. Жутковатое местечко.

– Я тоже что-то такое почувствовала, – Марина задумчиво почесала нос. – Бред, конечно, но меня как будто кто-то толкнул с крыльца.

– Толкнул? Кто?

– В том и дело, что там никого не было. Скорее всего, показалось. У страха глаза велики, а мне было страшно, – Марина хихикнула, – пока я летела с этой чёртовой лестницы. Хорошо хоть шею не свернула.

Аня отняла руку от горла, которое инстинктивно прикрыла:

– Ты ела сегодня?

– Роллы заказывала.

Аня цыкнула:

– Я нормальную еду имею ввиду.

Аня перемыла всю посуду, которую нашла, аккуратно расставила её в сушилке и чистила большие картофелины, намурлыкивая под нос песенку про Антошку. Стуча костылями, на кухню ввалилась Марина. Аня оглянулась:

– Ты чего соскочила? Тебе лежать надо.

– Належусь ещё, – Марина села на табуретку и вытянула загипсованную ногу. – Больничный у меня долгий.

Аня улыбнулась, вымыла почищенные картофелины и сложила их в кастрюлю с водой.

– Будем тебе пюре делать, – она выгребла кожуру из раковины и выбросила в мусорное ведро.

– Что у тебя происходит?

– М? – Аня глянула на Марину через плечо. – Ты о чём?

– Ты постоянно о чём-то думаешь. Да и выглядишь хуже. Плохо спишь, ты сама говорила.

Аня зажгла газ и поставила кастрюлю на плиту. Открыла крышку, посолила воду и развернулась к Марине.

– И все твои вопросы только про сны. Ты раньше никогда этим не интересовалась и вдруг на тебе. Никогда не поверю, что это всё просто так.

Аня пожала плечами:

– Я правда не понимаю, о чём ты.

– Ты совершенно не умеешь врать – и это при твоей-то профессии.

– Ну, ладно, ладно! – Аня подняла руки вверх, сдаваясь. – Помнишь я говорила тебе, что мне приснился сон?

– Конечно! Это же целое событие, учитывая, что тебе сны не снились… Сколько лет?

– Пятнадцать.

– Пятнадцать. Если ты не врёшь, конечно.

– Ты сама сказала, что я не умею врать, – Аня заулыбалась. – Да и зачем? Мне сны перестали сниться сразу же после смерти Яны.

– Прости, конечно, за вопрос, но как именно умерла Яна? Ты никогда не рассказывала.