Корм вампира (СИ)

Глаза у меня закрылись, возвращая блаженную темноту, следом отключился слух, и бездна обняла меня своими крыльями кошмаров, уже не пытаясь напугать или сожрать. Эту стадию я миновал. Пришло время набираться сил.

Голоса Бездны, ее глаза и тянущиеся со всех сторон руки не пугали — отдавали самих себя, подпитывая меня, поддерживая на моей дороге, внезапно возникшей прямо под ногами.

Я сделал шаг.

И вдохнул полной грудью.

"С возвращением, "Мухх"!" — Поприветствовал я самого себя, едва тьма разошлась в стороны и дорога зазмеилась по зеленому полю прихотливой, глинисто-рыжей, тропинкой.

Тропинка бежала по полю, под уклон, в сторону недалекого леса. Дышалось легко и ровно. Голубое небо. Зеленая трава. Белые стволы березок.

И придурок, топающий по центру тропинки с улыбкой на лице!

Обожаю свою фантазию!

Вместо того, чтобы со всех ног нестись к лесу, схожу с тропинки и укладываюсь на траву, разглядывая небо. Играя в детскую игру с облаками. Отмахиваясь от назойливых насекомых, летающих над головой по своим делам и вслушиваясь птичий галдеж.

Мешает, конечно, пара лун, висящих над головой, мешает.

Но, если прикрыть глаза рукой — так их и не видно.

Сорвав травинку, сунул ее в рот — ну да, стереотип мышления, все потрогать и на зуб попробовать… Да и пофиг! Да и травинка — сладкая и кислая, одновременно. Не "кисло-сладкая", а именно сладкая и кислая!

Разморившись на солнышке, закрыл глаза и доверился обеим лунам, висящим над головой — суждено, значит так и будет.

Открыл глаза в хорошо знакомой больничной палате, с открытым в ночь, окном.

И розовым порталом, на расстоянии вытянутой руки, параллельно потолку!

Розовое зеркало, словно дождавшись моего возвращения с солнечной поляночки, мигнуло и растаяло, оставляя меня в тишине ночи.

Прислушался к самому себе — нигде и ничего не болит. Странная легкость в теле и одновременно — слабость.

Безвременно покинувший меня розовый портал, прихватил с собой свет, и палата, сперва, пока не привыкли глаза, погрузилась во мрак, а затем…

В окно посмотрели звезды.

Ни одного знакомого созвездия.

Яркие, рассыпанные щедрой рукой, мерцающие и замершие, золотые, серебряные, рубиново-красные и сапфирово-синие.

Я пялился в окно, на разноцветные звезды.

У меня появился новый должок, который кое-кто должен отработать. А если эти остроухие решат, что они никому и ничего не должны… Придется их переубеждать.

А звезды мне помогут.

Я потянулся, ожидая привычного хруста суставов и обрадовался, как маленький ребенок, когда его услышал. Сколько мир не крутится, а человек остается прежним. Нельзя загонять человека в угол. И давать ему время на обдумывание всех входящих проблем, тоже — нельзя.

Кто-то живет по плану. Кто-то импровизирует. И те, и другие — половинки целого.

Я опустил босые ноги на теплый, деревянный пол. Вздохнул, поражаясь его теплу и доброте. Жаль, но такие полы не для меня. Быть может, состарившись, я буду радоваться таким полам, но сейчас хочется чего-нибудь бодряще-холодного. Уцепившись за спинку кровати, встал на ноги. Вновь прислушался к себе и понял — до окна мне сил хватит, а там… Там будет подоконник и я вполне себе спокойно если и не взгромозжусь на него, то, хотя бы, вцеплюсь и улягусь пузом, давая ногам передышку.

Удалось и добраться, и взгромоздиться.

Прислонившись головой к распахнутой оконной раме, вновь вцепился глазами в звезды.

— Они такие красивые! — Услышал я откуда-то снизу голос Маргона. — Самая звездная ночь в году.

Чуть перегнувшись за край окна, увидел стоящую у стены лавочку с сидящим на ней мужчиной.

— А мы их просрали… — Признался я, удивляясь собственной честности. — Поменяли на колбасу и свободу слова. И право идти своим путем. В жопу.

— Я в курсе. Будешь? — Мужчина протянул вверх руку, с зажатой в ней, бутылкой.

— Я, вроде как, больной…

— А я, вроде как, доктор! — Передразнил меня Маргон. — Пей молчком и любуйся звездами, пока небо чистое.

Перегнувшись чуть сильней, подцепил бутылку и сделал глоток, прямо из горлышка.

Терпко и с легкой кислинкой, словно "мохито" без мяты. Только "мохихито" мне не нравилось, а вот этот напиток, вполне себе ничего. Даже сил прибавилось.

Сделав еще глоток, опустил бутылку вниз, возвращая ее "собутыльнику".

— Спасибо, вкусно.

— Портал закрылся? — Мой лечащий врач приложился к бутылке и, сделав глоток, поставил ее на скамейку, рядом с собой, ожидая моего ответа.

— Почти сразу, как я пришел в себя. — Особо разговаривать не хотелось. Хотелось любоваться звездами. Еще бы и не одному — так и вообще здорово, но это словно фантастика. Вроде и тянет, а сделаешь шаг и… Понимаешь, что не тянет. Либо тебя не тянет, либо к тебе — не тянет. Как говорится: "кого хочу — не знаю. Кого знаю — не хочу!"

Откуда-то слева, из-за верхушек деревьев, вылез золотистый бок луны и звезды померкли, отдавая близкой соседке планеты свое великолепие. И до этого было не особо то и темно, а теперь и вовсе можно было спокойно читать книгу, слегка напрягая зрение.

Через пару минут большой бок луны перечеркнул бок меньшей и очарование звездной ночи пошло прахом.