Кормчая книга

ДОКТОР ДЖАУН: Отнюдь не только стихийными протестами, как это пытаются доказать социологи, хотя людям действительно есть против чего протестовать. Это и теснота жилых кварталов, и однообразная пища, и однообразные развлечения. Женщины страдают от того, что их дети не с ними, а дети страдают от того, что им не хватает родительских чувств. Усталость и напряжение не снять фантазиями реалов Макуны. Все это – плата за нашу гордыню, за нашу торопливость, за наше нежелание что-либо менять в налаженной веками жизни. Только ведь какие бы мощные корабли мы ни строили, Космос всегда будет оставаться для нас чужим. Мы отправляем в черное пространство тысячи лучших умов, жизнь землян от этого не меняется. Больна сама планета, а мы ее дети. Выход один – развитие колоний. Оставаясь в Мегаполисе, мы рано или поздно получим что-нибудь пострашнее болезни Далберга…

III

Калхас отключил Инфор.

Неистовство доктора Джауна его не убеждало.

«Коллективная шизофрения… Разбрасываться умами… Путь в будущее пролегает не через космос…» Но разве не Пояс дает Земле большую часть сырья?… «Только биосинт…» Но почему – только? Зачем выделять что-то одно? Разве споры о счастье не начались еще в каменном веке? А мечту о счастье в область реального сдвинула разве не технология? Разве умелец, овладевший тайной лука, дубинки или атома утверждался не за счет технологии?

Калхас печально смотрел на Афру.

Вот она тоже требует распустить Общие школы. И у нее есть личные основания.

Но разве новое человечество началось не с Общих школ, не с очистки детских душ от родительских пороков?

«Сеун… Сеуну… У Сеуна…»

Что там с этой испаряющейся бурей?

Он вновь нажал белую клавишу Инфора.

Черное марсианское небо, прожженное белыми звездами, заполнило экран. Калхас невольно поежился. Он хорошо помнил исполинские сухие русла, когда-то промытые бешеными водами, вытопленными из подземных ледяных линз извержениями вулканов и падениями метеоритов. На этот раз таившуюся под каменными породами ледяную линзу вскрыл мощный сейсмический толчок. Чудовищный, вскипающий на глазах вал испаряющейся воды ринулся на исследовательскую станцию. Ужасная съемка велась в упор. Видимо, оператор понимал, что ему не уйти.

К счастью, чудовищный вал не докатился до станции.

Он испарился, он выкипел. Отсутствие атмосферы и малая масса планеты на этот раз спасли обитателей станции.

«Сеун… Сеуну… У Сеуна…»

Несдержанность Афры пугала Калхаса. Ее нежелание видеть реалии – тоже.

Почему она уклоняется от встреч с ним? Боится, что он будет настаивать на своих чувствах? Считает, что все равно они расстаются навсегда, так надо ли длить то, что не кажется ей важным? Может, мне, правда, место не на Земле? Жизнь в Мегаполисе давно превратилось в нечто вроде реалов Макуны. Твой собственный обман набрасывает на окружающее некую нереальную дымку. Наверное, Афра решила, что встреча только внесет путаницу в их отношения.

СВОБОДНЫЕ ОХОТНИКИ БЛОКИРУЮТ ПОСТАВКИ КОЛОНИЯМ.

Калхас взглянул на Афру.

Подавшись вперед, накинув на плечи что-то вроде зеленоватого платка, Афра смотрела прямо на Калхаса, но как-то странно, как бы сквозь него. Она не фокусировала на нем взгляд. И зачем она сидит так близко к экрану?

Он присмотрелся.

Этот странный предмет за ее плечом…

Ну да, это книжная полка. Самая настоящая книжная полка. Книги в Мегаполисе давно огромная редкость. Никто не пользуется книгами. Кристаллы памяти и система МЭМ полностью заменили старые институты информации. Книги – всего лишь показатель уровня жизни. Он, например, не мог бы купить столько книг.

Он почувствовал странную отчужденность.

Правда, так всегда бывает перед уходом. Мир, в котором ты вырос, как бы уже не принадлежит тебе, он отдалился, многое в нем существует уже как бы не для тебя, ты сам отталкиваешься от многого. Как отталкивается от него Афра… Может, им действительно не надо встречаться…

«Сеун… Сеуну… У Сеуна…»

Почему Афра так эгоистично говорлива?