КОРМУШКА

- С этой матрёшкой что делать будем? Эй, красавица, ты предпочитаешь ужасный конец или ужас без конца?

Марина уловила знакомое слово. Как показалось - только его. Вымученно улыбнулась, но пухлые губы дрожали:

- Как хотите…

- Да никак не надо. У тебя одеться есть во что?

- Там, наверху.

Андрей снял с гвоздя связку ключей, подбросил в ладони, протянул:

- Одевайся, и дуй на самый верх. Там запрись и сиди тихо, а то звери и сюда могут добраться.

- А они? Их же съедят?

- Заботливая, блин! - ключи упали на пол. - Да делай что угодно, хоть на горбу их туда перетаскивай.

Идём, огибая площадь по широкой дуге, и тихо недоумеваем. Чёртов город, всё у них не как у людей, и даже тварёныши, попав сюда, ведут себя неправильно. Не должны хищники маршировать неким подобием строя, и тем более не должны собирать лежащих на улицах людей. Но, тем не менее, делают это - затаскивают в дома и складывают в комнаты. Делают запасы на зиму? Нет, не похоже - не дотянут запасы до зимы без соли и холодильников.

Шучу - никто никого не ест, что самое удивительное. Вот просто берут, хватаясь за одежду зубами, и несут, ничего не отгрызая по пути. Разве что иногда головой жертвы об угол или стену заденут… Мистика! Или галлюцинация, причём общая с Андреем - он видит то же самое. Бред! Уже говорил это? Ничего, повторюсь.

- Пап, слева!

- Угу, уходим.

Прячемся за невысокий бетонный заборчик, ограждающий газон. Крапива, мать её, лезет в лицо и незащищённые руки. Ну почему у всех трава как трава, а мне обязательно достанется единственный на весь город клочок со жгучими зарослями? А то ещё в куст шиповника, с муравейником под ним, залезу. Одно утешает - никому и в голову не придёт сюда заглянуть. И обзор хороший. Хотя что я, тварей ни разу не видел?

- Смотри, - шепчет Андрей.

Да, таких действительно ещё не видел - два зверя, идущие в центре колонны, крупнее остальных по меньшей мере вдвое, и шкура не серая, уже ближе к серебристой. Рожи отъевшиеся, аж лоснятся, поперёк себя шире и просят хорошего кирпича. Не бедствуют, однако, и не перебиваются с редьки на квас. Чем же питаются, уроды? Людьми? Это вряд ли, не думаю, что их осталось столько. Лишь бы детей не нашли - сожрут.

Кажется, сына одолевают похожие мысли - медленно и осторожно поднимает ружьё. Нижняя губа прикушена.

- Опусти.

- Да я их… - возражает, но кладёт двустволку на землю.

- Стрельнуть недолго. А потом что?

Не отвечает. Чего тут гадать? Этих подстрелим, а остальные набросятся. Ну, успеем по паре дуплетов дать перед героической гибелью, хрена ли толку? Были бы шансы потом удрать - другое дело, но добровольно соглашаться на роль главного блюда торжественного ужина? Увольте.

- Сзади.

Что там ещё Андрей разглядел? Медленно оборачиваюсь. Въевшаяся намертво привычка не делать резких движений помогла и на этот раз - появившееся новое действующее лицо нас не замечает. Ну, как сказать новое… с Петровичем расстались всего полчаса назад, и соскучиться не успели. Уж он-то по нам всяко.

- Берём?

- Зачем?

Действительно - зачем? Мужик вроде нормальный, тем более причитающуюся порцию трындюлей получил дважды. Догнать и добавить просто из любви к искусству? Это не наш метод - сначала отпустить, а потом снова поймать и навалять. Ну, допустим, не мы отпускали, сам оклемался после удара прикладом по затылку, но всё равно… Шлёпает себе и шлёпает, никому не мешает, ружьишко вот где-то раздобыл. Если уцелеет в сегодняшней заварухе, приятно будет посидеть с человеком за парой-тройкой рюмочек коньяка. Вспоминая былые передряги. Или у костра, ковшами, как гусары Дениса Давыдова.

Петрович крадётся с профессионализмом хорошего охотника, ни один камешек из-под ноги не вылетит, ни одна веточка не треснет. Их, правда, и нет на чистом асфальте, но всё равно молодец. Судя по направлению, держит путь к Оке. Оно и правильно, сам бы с удовольствием последовал его примеру, на воде гораздо спокойнее и безопаснее.

- Уйдёт ведь, - Андрей смотрит вслед.

- Тебе-то что?

- Не знаю, но на душе как-то погано… Будто кошки нагадили, а теперь скребут, закапывают.

- Это рецидивы интеллигентности, они тоже все кровожадные были.

- Наверное, - согласился сын и кивнул в сторону улицы. - А это их на правозащитную демонстрацию вывели?

Заглядываю поверх его плеча и чувствую, как медленно-медленно встают дыбом волосы и по спине начинают бегать даже не мурашки - боевые слоны Ганнибала.

- Ой, папа… - Лена смотрела на меня растерянно и смущённо, а Санёк вообще делал вид, что его здесь нет, и не было никогда. - Андрюша… А вы как сюда попали?

- На мётлах, блин, прилетели, - Андрей со злостью пнул очередного почитателя, пытавшегося облизать его сапоги. - Признавайся, ты главная на этом шабаше?

Мог бы и не спрашивать, и так видно, с каким почтением к ней относятся тварёныши. Ловят на лету любую команду, заглядывают в глаза в ожидании похвалы или хотя бы одобрения, даже комаров плевками сшибают, не разрешая садиться на объект обожания. Вот что теперь делать? Отшлёпать бы по заднице за самодеятельность, так ведь поймут неправильно. И сожрут. Или залижут до смерти, союзники хреновы.