Корни

Кунта поднялся и на дрожащих ногах побрел в сторону, ощущая глубокую отстраненность, какой не чувствовал никогда прежде. Пораженный, напуганный и возбужденный, он увидел, что среди взрослых танцуют не только Ситафа, но и все мальчишки из его кафо. Кунта снова пошел танцевать. Все жители деревни – от самых юных до глубоких стариков – танцевали целый день, не останавливаясь ни для еды, ни для питья, а только лишь для того, чтобы перевести дух. И когда Кунта вечером заснул, барабаны все еще продолжали греметь.

Второй день праздника начался с парада достойных людей – сразу после полудня. Во главе процессии шли арафанг, алимамо, старейшины, охотники, борцы и все те, кого совет старейшин отметил за достойные дела ради Джуффуре за время с последнего праздника урожая. За ними шли все остальные, распевая песни и громко хлопая. Музыканты вывели процессию за ворота деревни. Когда все свернули к дереву странников, Кунта и его кафо бросились вперед, образовали собственную процессию и начали сновать туда и сюда рядом с марширующими взрослыми, кланяясь и улыбаясь и приплясывая под звуки флейт, колокольчиков и погремушек. Мальчишки по очереди занимали почетное место во главе собственной процессии. Когда настала очередь Кунты, он выбежал вперед, высоко поднимая колени и проникаясь ощущением собственной значимости. Проходя мимо взрослых, он поймал взгляды Оморо и Бинты и понял, что родители гордятся своим сыном.

Все кухни деревни были открыты. Любой, кто проходил мимо, мог остановиться и полакомиться чем-то вкусным. Кунта и мальчишки из его кафо до отвала наелись вкусного жаркого с рисом. Даже жареного мяса было вдоволь – в деревне зажарили нескольких коз и дичь, принесенную из леса. Молодые девушки подносили бамбуковые корзинки, наполненные всевозможными фруктами.

Когда мальчишки отвлекались от набивания животов, они бегали к дереву странников, чтобы встречать радостных чужаков, решивших посетить деревню. Некоторые оставались на ночь, но чаще всего люди проводили в деревне лишь несколько часов и отправлялись на следующий праздник. Заглянувший в Джуффуре сенегалец принес большой тюк ярких тканей. Другие приходили с тяжелыми мешками лучших нигерийских орехов кола, цена которых определялась их размером. Торговцы приплывали по болонгу на лодках, груженных соляными брусками. Соль обменивали на индиго, шкуры, воск и мед. Ньо Бото с головой ушла в торговлю. За раковину каури у нее можно было купить пучок чистых кореньев лимонного сорго. Нарубленные коренья втирали в десны и зубы, чтобы дыхание было чистым и приятным.

Торговцы-язычники не заглядывали в Джуффуре – их табак и медвяное пиво предназначались только для неверных. Мусульмане мандинго никогда не пили алкоголя и не курили. В более крупные деревни направлялись и свободные молодые мужчины из других деревень. Во время уборки урожая несколько юношей ушли и из Джуффуре. Заметив, как они идут мимо деревни, Кунта с товарищами бежали за ними вслед, стараясь заглянуть в бамбуковые корзины у них на голове. Обычно там была одежда и небольшие подарки для новых друзей, которых эти мужчины рассчитывали встретить в своих странствиях, прежде чем вернуться в родные деревни к началу посевной.

Каждое утро деревня засыпала и просыпалась под грохот барабанов. И каждый день в Джуффуре приходили новые странствующие музыканты, играющие на корах, балафонах и барабанах. Если полученные подарки им льстили, если им нравилось, как танцуют и хлопают жители деревни, они останавливались и играли какое-то время, прежде чем двинуться дальше.

Когда приходили сказители, жители деревни сразу же усаживались вокруг баобаба, чтобы послушать истории про древних царей и семейные кланы воинов, легенды про великие битвы прошлого. Религиозные сказители изрекали пророчества и грозили неудовольствием Аллаха, а потом предлагали провести необходимые (и уже знакомые Кунте) церемонии – в обмен на небольшие подарки. Высоким голосом сказитель-певец затягивал бесконечные стихи о былой роскоши и богатстве царств Ганы, Сонгая и Древнего Мали. Когда он заканчивал, кто-то из жителей деревни платил ему, чтобы он спел для их старых родителей, которые остались в хижинах. Когда старики выходили к дверям и стояли, моргая на ярком солнце и широко улыбаясь беззубыми ртами, все начинали громко хлопать. Сделав свое доброе дело, сказитель напоминал всем, что в Джуффуре его в любое время может привести сигнал барабанов (и скромный подарок) и он с радостью споет на похоронах, свадьбах и других особых церемониях. А затем отправлялся к следующей деревне.

На шестой день праздника урожая прозвучал необычный гром барабанов. Услышав оскорбительные слова тамтама, Кунта поспешил на улицу. Разгневанные жители деревни уже толпились вокруг баобаба. Барабаны звучали где-то неподалеку. Они извещали о приближении борцов, таких сильных, что борцам Джуффуре лучше сразу попрятаться по хижинам. Через мгновение толпа радостно взвыла – барабаны Джуффуре ответили чужакам, что таких болванов здесь просто покалечат, если не хуже.