Корни

Вода была божественная. В меру прохладная и кристально чистая. Дани сделал несколько кругов, а затем нырнул, ожидая увидеть близкое дно. Но дна не было. Дани вынырнул, набрал побольше воздуха, оттолкнулся ногами и ушел вертикально вниз. Краем глаза он видел, как Марик беспокойно бегает вокруг, призывая его выйти, но сделал вид, что не слышит. Он опустился метра на три и не увидел дна. Пруд уходил под землю воронкой. Внизу был ход диаметром около метра, ведущий в недра горы. Вход в него густо зарос какой-то густой подводной растительностью с длинными вьющимися стеблями. Дани осмотрел вход, но дальше плыть не решился – воздух заканчивался. Он начал всплывать, но обнаружил, что несколько стеблей обвились вокруг левой ноги и мешают движению. Дернул ногой, но растительная петля только затянулась туже. Стебли были крепкими как веревки.

Дани не запаниковал. Он опустился вниз и аккуратно принялся распутывать петли, стараясь не делать резких движений. Это помогло. Он освободился из ловушки и через секунду был на поверхности. На коже остались кровоточащие царапины. Стебли были усеяны мелкими шипами. Дани не подал виду, что что-то произошло. Мари не заметила ничего. Марис покосился на исцарапанную ногу, но промолчал.

Вместе они отправились к самому большому дому. Марис с усилием открыл толстую деревянную дверь с массивными металлическими заклепками и большим железным кольцом вместо ручки. За дверью открывался огромный зал с мозаичным каменным полом и узкими закругленными сверху окнами. В центре находился огромный каменный камин с трубой, пронзающей деревянную полусферу потолка.

Возле двустворчатой двери на противоположной стороне зала располагался массивный стол из цельных стволов дерева, обтёсанных и отполированных с одной стороны. Нашедшаяся Танечка, расставляла на нем посуду и блюда с едой. Выглядела она гораздо лучше.

Марис подошел к двустворчатой двери.

– Тарам! – торжественно пропел он и распахнул створки. Мари и Дани ахнули от изумления.

За дверью был большой балкон, висящий над обрывом головокружительной высоты. Где-то далеко внизу, сколько хватало глаз, простиралось зеленое море леса, огибающее вершины гор. В середине, много ниже, парили с десяток горных орлов, выискивающих добычу. На балконе дымился мангал, на котором, улыбающийся в четыре зуба Иво, жарил большие куски баранины.

Словом, «тарам!» получился.

Ужин прошел в весело, блюда изумляли тонким вкусом, текила была особенно ароматна, вид на долину поднимал настроение. На десерт, Иво принес высокие бокалы с зеленоватой опалесцирующей жидкостью, сладковатой и прохладной…

Данил проснулся посреди ночи. Вокруг была кромешная тьма. Невыносимо болела голова и нога, поцарапанная в бассейне. Боль, казалось, перемещалась из головы в ногу и обратно, иногда застревая в области солнечного сплетения. Потер глаза, но светлей не стало.

Он лежал на твердой, деревянной поверхности без матраса, одеяла и подушки. Подтянул руки и сел, удивленно таращась в темноту.

Его стошнило прямо на пол. Стало немного легче. Глаза, наконец, различили квадрат зарешеченного окна с фрагментом звездного неба. Встал, опираясь на стену, прошел до угла – ничего. Двинул по стене дальше – наткнулся на низкую кушетку. На ней кто-то лежал. Силуэт Мари. Потряс за плечо. Она испуганно подскочила и схватилась за голову.

– Что это? Где мы? – простонала она, пальцами растирая виски.

– Понятия не имею – Дани двинулся дальше, держась за стену.

Массивная деревянная дверь с холодными металлическими заклёпками. Ручка, в виде большого железного кольца. Заперта снаружи. Дани кулаками забарабанил в дверь:

– Эй! Открывай!

Голос утонул в каменном квадрате. Прислушался. Тишина…

Тяжело опустился на кушетку рядом с Мари. В это время послышался какой-то шорох – будто осыпается штукатурка, и тихий голос еле слышно выдохнул – Бегите!

Мари и Дани переглянулись в темноте

– Ты слышал?– она дотронулась до его руки – Или мне показалось?

В это время снова явственно послышалось – Бегите!

Звук шел от противоположной стены. Дани бросился к ней. Никого. Шершавые холодные камни.

– Кто здесь? – спросил негромко Данил, но ответа не последовало.

Он лег на кушетку к Мари, обнял ее, и они провалились в беспокойный сон…

Солнечный луч, разделенный на квадраты решеткой окна, уже пересек стену по диагонали, когда они, наконец, проснулись.

Тревожный сон облегчения не принес. Невыносимо болела голова, все тело сотрясала мелкая дрожь (вероятно, поднялась температура). Тошнота подступала при любом изменении положения тела. У Данила, к тому же, отекла и посинела исцарапанная нога. Места царапин увеличились и вывернулись наружу наподобие язв. Из них постоянно сочилась желтоватая жидкость. Наступать на ногу он мог только через боль.

С трудом, опираясь на стену, Дани доковылял до двери и отчаянно забарабанил в неё кулаками.

За дверью послышался шорох, небольшое окошко внизу двери (видимо предназначенное для кошки) отворилось, пропуская глиняный кувшин с водой. Данил упал на землю и, прежде чем окошко закрылось, он успел заметить пыльные босые ноги Иво.