Корни

Высокая девушка в пальто по колено и низеньких сапожках спустилась по ступеням рука об руку с юношей ее роста в дутой куртке и серых брюках. Увидела нас и на секунду помрачнела. Затем придала лицу радостное выражение. Даже помахала рукой.

– Привет, Агнешка!

Тетей ее называть при посторонних я посчитал неудобным.

– Привет! Привет!

– И экзамену привет.

– Экзамену?!

– Ой, ладно тебе невинность изображать! Мы сами точно так же прятались от родителей.

Агнесса покраснела. Я протянул руку озадаченному молодому человеку.

– Леонид Деркович. Дальний родственик пани Агнессы.

– Влад … Владислав Гержик. Одногрупник …

Тетушка заторопилась домой.

– Нам действительно надо готовиться! По польскому и английскому будут гонять! Владу математику надо подтянуть!

Дарья покосилась на меня. София хихикнула.

– Это у нас семейное …

Разве? Нет, я не забыл, как занимался с сестрами. Как гонял второклассницу Софию по всем задачам из учебника математики …

– Я на всю жизнь запомнила выражение, с каким ты говорил : надо подтянуть математику! Надо подтянуть русский!

Владислав удивился :

– Вы живете в России?

– Что в этом такого?

– Говорите как будто всю жизнь в Польше прожили!

– Прадедушка очень старался не забыть родной язык. И дедушка, и папа поддерживали два языка в семье – русский и польский.

– Самое прикольное : я в школе учила английский, а Даша – немецкий. Вернее, это учителя думали, что на английский ходит только Даша, а на немецкий только я. Зато теперь мы не пропадем ни в Германии, ни в Англии! Даже Лео шпрехен Дойч!

Я на немецком подтвердил правоту Софии. Владислав тряхнул головой, словно хотел понять, не сон ли сейчас.

– Правду говорят о русском образовании …

– Захочешь – всего достигнешь. Но надо захотеть. Очень захотеть.

О себе Владислав рассказал немного и не очень охотно. Большей частью как поступал в университет и как оказалось интересно учиться в самом главном ВУЗе Польши.

Поступал, кстати, сам. На отлично сдал все экзамены и прошел все тесты. Почему именно на исторический факультет, для меня осталось загадкой. Ответ "так получилось" означать может все, что угодно – от провала при поступлении на другой факультет до желания откосить от армии.

Тайной оказалось и место жительства родителей Владислава. Окраинами Варшавы являются и поселки вокруг нее, в том числе дачные. Свой дом может быть и прогнившей насквозь развалюхой, и кирпичным дворцом в два этажа.

– Какая тебе разница?

– Просто странно, Агнешка. Что плохого в том, что родители твоего парня живут в маленьком домике на одну зарплату?

Частота вдохов – выдохов Владислава еще немного увеличилась. Щеки порозовели намного больше. Я угадал?

– Ну и что? Я люблю его!

– И скрываешь от папы с мамой …

– Мама знает …

– А ничего, что она до сих пор медсестра?

– При чем здесь это?!

– При том, что папа тоже не стал бы смотреть, есть ли капитал у твоего любимого или он живет на одну стипендию. Главное, чтобы ты была счастлива.

Владислав призадумался.

– Мои родители зарабатывают неплохо. Хватает и чтобы девушку в ресторан сводить раз в неделю … Просто я хочу кое-чего добиться в жизни сам.

– Только кое-чего?

– Школу я уже закончил …

– Почему на исторический пошел?

Он покраснел.

– Люблю читать … на филологический не прошел по первичному тестированию …

София буркнула :

– Разберемся.

– Поздно уже кулаками махать. Вариант – заочно на филфак пойти. Одно другому не помешает.

Агнесса взяла Владислава за руки.

– Летом поступай!

Я произнес :

– Лучше через одно – два. Чтобы не сильно наложилось на диплом …

Ничего не изменилось. Те же самые изгороди из невысоких, но густых кустов. Разве что без листьев и припорошены снегом. За ними – одноэтажные домики с высокими крышами, будто сошедшие с картинок. Даже разметка на асфальте та же самая – промежуток между белыми "черточками" аккурат напротив калитки во двор пана Войцеха! Другой точно на границе между изгородью пана Тадеуша и низеньким забором пана Анджея. И нигде ни соринки! Не говоря уже о коровьей лепешке или грязной луже от помоев.

Мы выехали из поселка и почувствовали : асфальт закончился. Автомобиль закачался из стороны в сторону – грунтовая дорога была основательно разбита телегами и грузовыми мотороллерами. Вдалеке за деревьями показалась небольшая гора, по самую вершину заваленная снегом. На развилке мы свернули на не такую разбитую грунтовку. Вскоре увидели : низ "горы" строго вертикальный и с окнами. Белый верх же имеет возвышающийся центр и длинные "крылья".

Последние метров двести мы проехали словно по автобану. И не по лесу, а по аллее из невысоких елок. Миновав ее, пан Вольдемар лихо развернулся и затормозил перед крыльцом. В дверях показалась полная женщина в поеденной временем и молью не то шубе без рукавов, не то меховом жилете по колено, и потертых сапогах один немного выше второго. Увидела нас и всплеснула руками.

– Панове Дерковичи! Вы приехали! Так неожиданно! Болек! Болек!!! Где же ты?!

Я вылез из машины и в сторонке, за елочками, увидел мотороллер пана Болеслава Старского. Пани Барбара только что не скатилась с крыльца и не бухнулась нам в ноги.