Корни гор, кн. 2: Битва чудовищ

Вигмар повесил копье в заплечную петлю, подергал за конец веревки, убедился, что привязана она крепко, и полез. Сомнений и страхов он не испытывал, потому что те ничего не изменили бы: надо, значит, надо. До сих пор Вигмар всегда находил в себе силы выполнить действительно нужное, так почему его источник должен иссякнуть именно теперь? Пятнадцать жизней, которые ему пообещала покровительница Грюла, были еще далеко не исчерпаны, и одна из пятнадцати рыжих кос, отрезанная в очередную жертву, уже снова отросла.

Хёрдис стояла в трех шагах от входа в пещеру, крепко прижавшись спиной к каменной стене и почти сливаясь с ней. Невероятный гость приближался; сердце ведьмы билось сильными, тяжелыми, почти болезненными толчками. В ее груди ворочался камень, причиняя боль, но она была почти счастлива, что опять, впервые за долгий срок, чувствует его биение. И это же дало ей ощутить, как далеко ушла она от живых людей. Но, может быть, этот гость подарит ей и другие перемены. Какие? Изумление и робость, любопытство и нетерпение заставляли ее дрожать, и Хёрдис прижималась к ненавистной, но привычной стене пещеры в поисках опоры. Он пришел не просто так, он что-то принес ей. Что это? Что?

Гость влез в пещеру быстро и ловко, почти как тролль. Золоченый наконечник копья за его спиной ярко блеснул при дневном свете, и Хёрдис зажмурилась на миг, но тут же гость вошел в полумрак, и блеск погас. Теперь копье тихо мерцало, как будто излучая свой собственный внутренний свет.

Выпрямившись, Вигмар окинул быстрым взглядом полумглу перед собой и сразу угадал невдалеке высокую темную фигуру, прижавшуюся к стене. Заметить ее было непросто: волны темных волос окутали ее, делая почти неразличимой, только пятно лица чуть заметно серело. Хозяйка стояла неподвижно, как каменная. У Вигмара мелькнуло нелепое впечатление, будто он явился беседовать с идолом чужого бога. Она – не женщина, она – дух, она – воплощенное сердце Медного Леса. Тут нет никого живого, ему отвечали призраки, морочили, заманивали…

В пещере только мрак и тишина, бездонные, беспредельные. Казалось, она тянется бесконечно далеко, что прямо здесь начинается дорога в непостижимые Нижние Миры. И первый житель эти миров, их страж, их посланец, стоял в трех шагах от Вигмара.

– Вообще-то оружие в гости брать не принято, но ты уж не сердись, что я оставил при себе мое Поющее Жало – без него здесь будет темновато! – дружелюбно сказал Вигмар. – Оно не причинит вреда здесь никому, ни тебе, ни твоему мужу.

– Хотела бы я видеть то, что причинит ему вред, – ответила Хёрдис. Эти слова навели ее на новую мысль, и она внимательно осмотрела копье. – Оно заклято? Как? Что за сила в нем?

– Оно заклято лишь на то, что не может причинить зла своему хозяину. А его сила – небесный огонь. Нечисть его боится. С одним зловредным мертвым оборотнем оно славно расправилось.

– А оно может причинить вред великану? – жадно спросила Хёрдис и даже шагнула вперед. – Убить его?

Вигмар не сразу нашелся с ответом. В голосе хозяйки звучало такое жгучее волнение, что он опешил: уж не желает ли она смерти своему мужу?

– Я пришел сюда не за этим, – сказал он наконец.

– А зачем?

Хёрдис попятилась и вновь прижалась к стене в трех шагах от входа. Приглашать гостя дальше она, как видно, не собиралась и принимала его на пороге своих мрачных владений. Дневной свет самым краешком дотягивался до ее фигуры, а дальше сразу же начиналась глухая, вязкая и упругая тьма, отталкивающая свет.

– Знаешь ли ты, что конунг квиттов Гримкель и конунг фьяллей Торбранд задумали совместный поход на Медный Лес? – сразу начал Вигмар.

Глаза из мрака внезапно сверкнули бледно-голубым светом и озарили напряженное лицо. От неожиданности Вигмар вздрогнул и на всякий случай отодвинулся от порога пещеры.

– Вот как? – глухим, отрывистым голосом воскликнула Хёрдис. – Он будет здесь?

Имя Торбранда потрясло ее, как падение камня потрясает тихую воду. Не зря она звала, ждала… Странный гость принес ей весть о том, в ком теперь заключались все ее надежды. Вот он, первый ответ на ее заклинания! То, что унес на себе ветер полнолуния, вернулось к ней со звоном Золотого ручья, и в самом сердце Хёрдис будто что-то треснуло и задрожало. Наверное, это чувствует скованная зимним холодом земля, когда ловит первый отблеск весеннего солнца. Он еще не согреет, но в нем – обещание, посланное добрым Бальдром, надежда на скорое пробуждение, на новую жизнь…

– Они оба должны быть здесь, – ответил Вигмар, не зная, кого она имеет в виду. – Они хотят подчинить себе Медный Лес и собирать с него дань. Людям, которые здесь живут, это совсем не нравится. Если уж у Медного Леса должен быть конунг, то люди скорее примирятся со своей собственной, родной ведьмой и ее мужем-великаном, чем с чужеземцем, даже будь он мудр, как Один, и справедлив, как Форсети. Может, мы поступаем глупо, но уж такие мы, ничего тут не поделаешь.

– Чего ты хочешь от меня?