Корни гор. Книга 2: Битва чудовищ

– Э, да это Кар! – воскликнул он, изумленно расширив глаза, и стремительно начертил в воздухе оберегающую руну «торн». – Или это твоя фюльгья? Или ты уже умер, и это твой беспокойный дух?

– Я не собираюсь умирать, а насчет других – не знаю! – злобно ответил Кар. Встреча с соперником и «торн» подействовали на него неприятно, и та мелкая злобливость, от которой он было избавился, снова вцепилась в его завистливое сердце. – Где твой приятель? Этот мошенник, которого ты привез к нам в усадьбу?

– Гельд? – Рам рассмеялся. – Можешь мне не рассказывать, почему ты зовешь его мошенником. Я сразу понял, что парень не промах, но когда он явился сюда с железом, даже я удивился! Так провести тебя, да и твою хозяйку заодно: сам Локи не справился бы лучше! Он нам тут рассказал и про Ингвида с Юга, и про волка-оборотня! С оборотнем ты, Кар, дал маху, прямо скажу: чтобы не распознать оборотня, надо быть слепым! Ты как-то назвал Гельда моим побочным сынком, так вот: я бы гордился, будь это так!

– Да уж! От своего-то ты избавился вовремя! – ядовито бросил Кар. – Где он?

– Мой сын? – Рам перестал улыбаться и взглянул на Кара с суровым вызовом. Этим предметом он никогда не шутил и не позволял никому другому.

– Барландец!

– Спроси у Ньёрда. Но я полагаю, что уже за устьем. – Рам махнул рукой на юго-восток, где широкий и короткий Токкефьорд открывался в море. – Они уплыли на рассвете, а сейчас давно за полдень!

– С кем ты тут споришь, Рам? – К ним подошел хозяин, Эйвинд Гусь, по привычке вытягивая шею.

При виде Кара его шея замерла, вытянувшись до предела, а глаза Эйвинда глуповато захлопали, хотя на самом деле дураком он отнюдь не был. Колдун так редко показывался на побережье, что про него почти забыли.

– Кар! – воскликнул он. – Кар Колдун! Вот так гость! Везет мне на гостей этой зимой! Ну, ты тоже расскажешь что-нибудь забавное? Про оборотней?

– У вас тут был оборотень! – крикнул Кар, выведенный из последнего терпения этой глупой и бесполезной болтовней. – У вас сидел оборотень, трепал языком, а вы слушали, разинув рты! Это барландец – сам оборотень!

– Не может быть! – Эйвинд поначалу воспринял его слова всерьез. – Рам говорит, – он посмотрел на кузнеца, – что сам начертил у него на груди руну «торн» – будь он оборотнем, она сожгла бы его на месте и кучки пепла не оставила! Да он бы и не дался!

– Рам оборотней с первого взгляда распознает! – добавила подошедшая Фрейдис хозяйка. – И не видела я такого, чтобы оборотни носили на руках золотые обручья. Небось твоя хозяйка до смерти рада, что теперь оно у нее?

Кар плюнул на землю.

– Я приехал сюда не слушать вашу глупую болтовню! – заорал он, выходя из себя. – Я хочу знать одно: поможете вы мне остановить железо, пока оно не уплыло к фьяллям, или нет? Если нет, я справлюсь без вас, но вам же будет хуже!

– Как – к фьяллям? – переспросило сразу несколько голосов во дворе.

– Руны показали обман. Он увез наше железо к фьяллям, чтобы оно стало мечами против всех квиттов. Надо догнать его. У тебя же был корабль? – Требовательный взгляд колдуна уперся в Эйвинда.

Хозяева переглядывались. Эйвинд вытянул шею вперед, подумал, потом решительно покрутил головой.

– Да если он добывал железо для фьяллей, так разве его за Ягнячьим ручьем не дожидается пять кораблей? Как тогда, на Пастбищном острове, когда мы с Дагом сыном Хельги… Хродмар ярл с бронзовым флюгером на мачте… Нет, это не подойдет! – Эйвинд еще раз с завидной решимостью покрутил головой. – Я вам не Сигурд Убийца Дракона! Хеймир ярл со всех взял клятву: не ввязываться в драку с фьяллями ни по какому случаю, разве что они сами нападут. Он сказал, что у него нет возможности спасать нас по три раза в год. А разве я такой дурак, чтобы искать себе беды на голову?

– Да и ты скажи, Рам! – Обеспокоенная хозяйка посмотрела на кузнеца.

Рам не ответил, лицо его казалось потемневшим. Его мысли находились далеко отсюда, так далеко на дорогах прошлого, настоящего и будущего, что никто не мог за ним последовать.

Кар тоже молчал, сжав челюсти, будто зажал кончик хвоста удачи и ни за что не выпустит.

Возле крыльца вдруг страшно вскрикнул женский голос. Все вздрогнули и обернулись.

– Вон, вон! – Бледная, как кость, помешанная Гальни безумными глазами смотрела на пустое место в середине двора и держала ладони с расставленными пальцами перед грудью, то ли умоляя, то ли творя какую-то безумную ворожбу. – Тролль! Тролль! Волчий… волчий оскал… Вырвался, вырвался… Уйди! Уйди! Зубы… Глазами грызет…

И все во дворе, застыв, как завороженные, слушали ее бессвязные речи. Перед глазами вставал неясный, но отвратительный и угрожающий образ: нечто серое, косматое, расплывчатое, с длинной, противно вытянутой мордой, оскалившее острые зубы, смотрящее желтыми жадными глазами с черными точечками крошечных зрачков. Фрейдис хозяйка стиснула руки и прижала их к груди, как перед большой опасностью.