Корни гор. Книга 2: Битва чудовищ

Вигмар тем временем приблизил сияющий золотом наконечник копья к каменной стене и три раза стукнул. Тонкий и сильный звук, как горячая искра, вспыхнул от соприкосновения золоченой стали и кремня. «Золотой ручей!» – вызванивал он, и сам был как чистый дрожащий, слепящий бликами поток, струящийся по ложу из драгоценных самородков. «Золотой ручей!» – летело по долине, отражаясь от каждого камешка. Золотой ручей, чудо северных гор, звенел в самом сердце Медного Леса, точно родич, пришедший издалека с поклоном к полузабытому предку. Проникая в камень, звон Золотого ручья покатился по всему исполинскому телу горы, и по ней побежала тонкая дрожь.

Опираясь на копье, Вигмар внимательно слушал, как звук разлетается все дальше и дальше и наконец замирает. Вот настала тишина. Через некоторое время Вигмар хотел было постучать еще, но Спэрра у него за спиной вдруг охнул. Его серое лицо застыло: от настоящего страха он позабыл все подсмотренные ужимки. А вытянутый длинный палец самым неучтивым образом указывал на что-то наверху.

Вигмар отступил от скалы несколько шагов и тоже глянул вверх. Из мрака пещеры смотрело человеческое лицо. Так странно было видеть его в этом безлюдье, диком и молчащем, что даже у Вигмара по спине пробежал холодок. Это было лицо самой горы, темного и немого духа великаньей пещеры. У этого духа не было ничего, кроме лица.

– Эй, не ты ли хозяйка этой большой и неприступной усадьбы? – крикнул гость, далеко отставив руку с копьем и опираясь нижним концом древка о камень. – Не ты ли жена великана по имени Свальнир? Меня зовут Вигмар Лисица, и я принес тебе поклон от Грюлы, духа Квиттингского Севера, моей покровительницы*. Она, кажется, в родстве с твоим мужем? Во всяким случае, она тоже из рода великанов. А еще тебе кланяются тролли с Медного озера. Если ты впустишь меня в дом, мы найдем, о чем поговорить.

Хёрдис молчала. За все то время, что она прожила у великана, сюда впервые явился человек. Ей-то казалось, что она давно утратила способность удивляться чему бы то ни было. Чтобы человек, которого она знать не знает, пришел сам, по своей воле, да еще просится зайти в пещеру, будто это самое простое и естественное дело! Это морок, наваждение… Но кому придет в голову посылать наваждения ей? Свальнир не догадается, да и зачем ему? А кто еще в силах ее заморочить? Разве что Восточный Ворон да та самая Грюла… Уж не сама ли это Грюла, лисица из рода огненных великанов? Он рыжий… Но почему в облике мужчины?

Вигмар тоже несколько растерялся: да слышит ли она его? Как к ней обращаться? В заклинаниях он никогда не разбирался и схватился за первое, что пришло в голову. Уж очень он сейчас сам себе напоминал Одина, который пришел за знанием к спящей вёльве.

Вёльва, ответь!
Я спрашивать буду,
Чтоб все мне открылось![7]

– крикнул Вигмар, сам над собой смеясь в душе: хорош Один! – Так, кажется? Теперь скажи мне, не напрасно ли я шел в такую даль и есть ли у тебя охота перемолвиться с живым человеком?

Премудрость Одина и здесь не обманула: застывшее лицо ведьмы ожило, правая сторона рта дрогнула и приподнялась в неуверенной усмешке. Вообразить себя на месте древней вёльвы, которую пришел будить Отец Богов, – это позабавило даже Хёрдис, давно утратившую способность забавляться.

– Я пригласила бы тебя войти, если бы ноги у тебя были подлиннее! – крикнула она, сверху глядя в запрокинутое лицо пришельца. – А иначе тебе придется подождать, пока вернется Свальнир и забросит тебя сюда. Только имей в виду: он так неуклюж, что может поломать кости!

– Если бы ты привязала веревку и спустила мне нижний конец, я сам бы к тебе поднялся, – ответил Вигмар. – Я не так горд и не требую, чтобы великаны носили меня на руках.

– У меня нет веревки.

– Зато у меня есть. – Вигмар скинул с плеч мешок и вытащил длинный корабельный канат из тюленьих шкур. – Ты согласна ее привязать?

Хёрдис кивнула. Отвага пришельца изумляла ее. Сама она ни за что не полезла бы в гости к незнакомой ведьме. Но Вигмар полагал, что если уж взялся за дело, то надо делать его до конца.

– Давай-ка! – Он протянул Спэрре веревку и кивнул на пещеру. – Полезай, и отдашь хозяйке. Она тебя не тронет.

Тролль скривился и отполз назад, мотая головой. Но конец веревки снова придвинулся к нему.

– Полезай, полезай, – непреклонно велел Вигмар. – Я же говорю: она тебя не тронет.

Спэрра взял конец веревки и тихо заныл. Вигмар подтолкнул его древком копья. Продолжая ныть, тролль зажал веревку в зубах и полез по отвесной скале. За что он цеплялся и почему не падал, Вигмар понять не мог. Он для того и взял с собой тролля, чтобы тот пролез там, где человеку не справиться.

Нытье постепенно отдалилось и стихло. Нижний конец веревки оторвался от земли и висел теперь на уровне пояса, дергаясь, будто наверху происходила борьба. Потом по этой самой веревке ссыпался тролль и мигом юркнул за камень. Виден был только заостренный и выгнутый наружу кончик уха, которое, казалось, говорило: а теперь полезай сам, а меня больше не трогай.