Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 2

Вторым серьёзным делом, запланированным Владимиром на день, была рекогносцировка в какой-нибудь из автофирм на предмет устройства водителем грузовика на дальние рейсы, что позволило бы в кратчайшие сроки, не привлекая излишнего внимания, отыскать всех четверых своих подопечных. Быстро осваиваясь, с приятной лёгкостью на душе от трудной удачи в военкомате, Владимир расспрашивал симпатичных ему встречных мужчин и в эйфории успеха даже обратился, в конце концов, к милицейскому старшине. Именно тот настоятельно посоветовал попытать счастья в центральной городской автобазе и подробно разъяснил, как до неё добраться, а напоследок дружелюбно козырнул, и Владимир, улыбаясь и мимолётно проникшись симпатией, ответил тем же.

Минут через 20 он стоял у распахнутых металлических ворот, перегороженных цепью, на ажурной арке которых были наварены крупные металлические буквы: «Центральная республиканская автобаза». Деревянный дощатый забор с колючей проволокой по верху окружал захламлённую территорию, где хаотически стояли потрёпанные грузовики разных марок, среди которых преобладали русские трёхтонки и американские студебеккеры с полукабинами, дорожные машины, трактора, прицепы и давно потерявшие пассажирский вид автобусы, у большинства из которых вместо некоторых стёкол была вставлена фанера. В конце автодвора виднелась не то свалка, не то открытый склад автозапчастей на колёсах в виде частично уже обобранных автомобилей, голых шасси, опрокинутых кабин и разбросанных дисков. Недалеко от входа стоял недавно построенный дощатый барак с крыльцом посередине и вывеской автобазы сбоку от открытых дверей. Несколько в отдалении виднелись другие деревянные сооружения побольше с распахнутыми настежь широкими и высокими воротами, очевидно, ремонтные мастерские, а ещё дальше – деревянные же склады без окон с дверьми, захлёстнутыми железными засовами с заржавленными висячими замками. Вид базы никак не соответствовал центральной, но вывеска отметала все сомнения. Штабеля кирпича, строительный лес, доски, кучи песка, глины, шлака, траншеи под фундамент внушали оптимизм и веру в то, что база всё-таки когда-нибудь будет соответствовать статусу. Она начала обустраиваться вместе с городом, обслуживая в первую очередь его, а потом уж и себя, и это оправдывало её сегодняшний убогий вид.

В деревянной будке-проходной вкусно хлюпал чаем из жестяной кружки бородатый дед в совершенно вылинявшей гимнастёрке с застёгнутым наглухо белыми костяными пуговицами воротом.

- Тебе чего, товарищ офицер?

Глядя на него, захотелось и чаю, и чего-нибудь посущественнее.

- Хочу на работу устроиться, куда обратиться?

Дед отставил кружку, вытер тыльной стороной ладони поочерёдно правый и левый усищи, свисающие по сторонам не по возрасту ярких красных губ, подошёл к окошку, настраиваясь на обстоятельный разговор.

- А кем ты хочешь проситься? Слесарем аль шофёром? Иль в контору метишь?

- Шофёром.

- Тогда лучшей тебе обратиться к главному механику нашему, прозванием Шендерович Альберт Осипыч. Из отдела кадров Филонов всё едино тебя к ему отфутболит: кто ему пондравится, того он и запишет.

- А где его найти?

- Где-то здеся, никуды не уезжал ишшо. Поспрошай у людей – найдёшь. А поначалу поглядь в конторе.

Владимир хотел войти на базу.

- Слышь-ка! – деду не хотелось так быстро кончать разговор. – А ты какой шофёр-то, третий аль второй?

Владимир не понял и смотрел недоумевающе.

- Ну, разряд-то у тебя какой? – пояснил дед.

- Первый класс.

- Ого! – восхищённо воскликнул хилый усатый страж республиканского имущества. – Непременно возьмёт. Шофёры нам нужны. – И тут же посоветовал: - Альберт тебя на автобус будет сватать, а ты не соглашайся: самая никудышная техника и работа по сменам: то утром, то вечером допоздна, да и заработок малый у их. Сам-то, небось, на эмку метишь?

- Да нет, - разуверил добровольного консультанта Владимир. – Хочу на грузовик, на дальние рейсы.

Дед хотел присвистнуть, не получилось, только прошипел коротко.

- Этого здесь всякий желает. И заработок, и приработок слева. Только не видеть тебе дальней машины как своих ушей. Туда Альберт своих блатных содит. А тебе сперва каку-никаку развалину мериканскую сунет, поставишь на колёса, тогда и ездить будешь, и то – здеся, по городу.

Деду нравился затеянный им профессиональный разговор, он никак не хотел отпускать будущего коллегу, даже несмотря на остывающий любимый чай.

- Ты не бери мериканского студика аль форда, с ярославской пятитонкой тож мороки не оберёсси, немца знающие люди не хвалят, бери лучшей наш ЗИСок – не промахнёшь. Он хотя и деревянный снаружи, но внутри – зверь и крепше всех, ремонта меньше просит, а ходок – нет равных, што рысак прёт. Умеешь на ём?

- Приходилось, - сказал и здесь полуправду Владимир, потому что за рулём ЗИСа он был всего несколько часов. Нет, ему нужен всё же студебеккер, его-то он выучил досконально.

- Ну, ладно, иди, а то отвлекаешь от службы. Ежели что надоть будет, скажешь – сделаем. Меня дедом Водяным кличут. Потому и чай люблю: он все хворости наружу вызволяет. Тебя-то как прозывают?