Корни тайны

Офис по мере вечерения постепенно пустел. Белогоров увлеченно печатал очередной проект соглашения о разделе имущества супругов Валесовых. Когда заходили закончившие работу адвокаты и юристы, он прощался с ними, если они что-то спрашивали — отвлекался, внимательно слушал их и отвечал им, а некоторым говорил какие-то ободрительные слова.

Совсем уже вечером к нему зашёл Петр. Станислав просматривал подготовленный документ, но чувствовалось, что он очень усталый: вроде бы он смотрел на монитор нетбука, а вроде бы — и мимо нет.

На столе стояла бутылка виски «Chivas Regal», готовая к открытию (судя по стоящему рядом стакану для виски).

— Разрешите доложить результат ознакомления с наследственным делом?

Белогоров был такой усталый, что просто кивнул — хотя обычно принципиально отвечал словами, чтобы не казаться своим младшим коллегам высокомерным.

— Завещание удостоверено исполняющей обязанности нотариуса Мутновой, Моложаевой Татьяной Алексеевной, в день смерти Геннадия Максимовича, на выезде — в офисе компании «ГенКом». В соответствии с завещанием вся недвижимость — квартира в Москве на улице Осенней, дом двадцать пять, корпус два квартира пятьдесят восемь, и земельный участок с домом в Малаховке завещаны сыну, Комину Роману Геннадьевичу. Все остальное имущество, движимое и недвижимое, завещано невесте, Лировой Маргарите Борисовне. Так и указано — «моей невесте». Лирова Маргарита Борисовна уже подала заявление о принятии наследства по завещанию.

Наступило молчание. Текст завещания был столь необычно-краток для завещания крупного бизнесмена, что Станислав даже немного взбодрился от усталости:

— Это весь текст завещания?

— Да, весь.

— Что еще?

— Еще есть договоры между Геннадием Максимовичем Коминым и самой корпорацией «ГенКом» — о внутреннем займе. Корпорация тоже подала заявление как кредитор.

— Хорошо, завтра расскажем все это на встрече Юлии Валерьевне, какое решение она примет — таким будем действовать. Все, на сегодня все.

— Разрешите идти?

— Да, Петр, иди. До свидания, до завтра.

— До свидания, Станислав Владимирович! — сказал Петр и четким бодрым шагом вышел из кабинета.

Станислав остался в офисе, похоже, один, секретарь Алина тоже ушла полчаса назад (она заходила к нему спросить, нет ли больше поручений на сегодня).

Зашла еще Вера — исполнительный директор Коллегии, ведающая всеми административными и техническими вопросами — и обустраивающая их просто великолепно. По образованию она являлась юристом, но администрирование удавалось ей даже ещё лучше, нежели ведение юридической практики.

Внешность Веры была великолепна — идеальная фигура, брюнетка с эффектной короткой стрижкой и с большими блестящими голубыми глазами.

Но самое главное — ее взгляд: как только собеседник поднимал глаза и встречался с ее взглядом, он тут же понимал, что она с прекрасной внешностью сочетает сильный и проницательный ум (благодаря которому ей успешно удавалось все — и юридическая практика, и администрирование). Она всегда смотрела собеседникам прямо в глаза — и собеседники видели прекрасное сочетание уверенности и доброжелательности.

Вера руководила всеми сотрудниками Коллегии, они подчинялись ей и слушались ее беспрекословно, даже не задумываясь о возможности что-то из ее поручений не выполнить, или выполнить не полностью, или выполнить не так; это касалось всех — от курьеров и секретарей до охранников из службы безопасности. Адвокаты коллегии почтительно общались с нею, потому что относились к ней с большим уважением (а молодые адвокаты — так еще и с трепетом), прислушивались к ней и знали, что с нею всегда можно посоветоваться. Но такого отношения к себе Вера достигла без проявления какого бы то ни было авторитаризма — напротив, даже с простыми сотрудниками коллегии Вера общалась доброжелательно; более того — они знали, что при необходимости Вера им обязательно поможет.

Говорила она четко и коротко, и чеканная резкость ее фраз была вызвана ее уверенностью.

Их знакомство со Станиславом насчитывало лет 20 точно, они абсолютно доверяли друг другу — и поддерживали друг друга в тяжёлые моменты. Вера являлась одним из немногих людей, кто мог обращаться к Станиславу Владимировичу Белогорову просто «Слава» (потому что он любил, когда близкие люди обращались к нему именно так — «Слава»). Станислав с абсолютной уверенностью знал, что на Веру можно 100-%-но положиться, а Вера знала, что Станислав поддержит любое ее решение.

Увидев «Chivas Regal», Вера с порога строго сказала, показывая на бутылку:

— Так, Слав — не увлекайся, не злоупотребляй, слышишь?

Их давнее знакомство и дружба позволяли Вере сделать Станиславу любое назидание.

Станислав закивал с улыбкой:

— Да-да, не буду злоупотреблять.

— Смотри. Так, я поехала домой, завтра с утра в префектуру, согласовывать перепланировку в том конце офиса. Все — пока.

— Пока, Вера, — сказал Станислав. — Привет Алексею.

Вера строго делила рабочее время и время семьи, и как только заканчивала дела по работе — сразу ехала домой к мужу и сыну.