Корну

Это была машина полугрузового типа – за водительским местом два ряда пассажирских сидений с проходом по центру и далее пустое пространство с откидными сиденьями по бокам. На потолке горела лампочка, и в ее свете стекавшая на землю жидкость из черной сразу превратилось в красную. Майор Виннеке полулежал на откидном сиденье, свесив голову на развороченную грудную клетку. Казалось, он с удивлением рассматривает огрызок галстука, который кончался там, где начиналась рана. За ним на пассажирском месте сидел оперативник в сером, сжимая в руке пистолет. Сидел очень ровно, даже странно для человека, у которого не было головы. Срез на шее рваный… Еще один валялся, скрючившись, в центре прохода, упав на спеленатое белыми полосами тело Корнелия. Романа замутило, но он отвалил оперативника в сторону. Восточное лицо Корнелия было спокойно, глаза закрыты, казалось, он спал. Эластичный материал, в который он был завернут, пропитался кровью, но никаких повреждений не было видно. Роман поднес ладонь к его носу – дыхания не было.

Роман выскочил на заросший травой бетон, обогнул фургон и побежал ко второй машине.

На темной площадке между машинами он увидел еще четыре тела в серых комбинезонах. А рядом с ними на распластанном теле одного из штурмовиков Виннеке, используя его как скамейку, сидел человек. Это был один из подручных Корнелия. Роман узнал его, хоть и не видел отсюда лица, узнал по одежде и силуэту, короткой шее и покатым плечам. Тот, кого Корнелий назвал Лобаном. Он ритмично покачивался вперед-назад странными волнообразными движениями, прижимая руки к животу. Роман осмотрелся по сторонам, взял человека на прицел и начал осторожно приближаться к нему.

– Эй! – окликнул он сидевшего, когда подошел достаточно близко.

Но человек, казалось, не замечал его, все так же продолжая раскачиваться из стороны в сторону.

– Эй, кому говорю! – Роман начал осторожно, по большой дуге обходить сидевшего, чтобы зайти к нему спереди.

Человек повернул к нему лицо с невидящими глазами. Все оно у него было покрыто крупными каплями пота. Куртка и рубашка были расстегнуты. На измазанном кровью торсе виднелось несколько пулевых отверстий. Мышцы на груди и животе ходили волной, то полностью проваливаясь, то вздыбливаясь в напряжении. При очередном движении, из раны на животе брызнула струйка крови, а вслед за ней на колени сидевшего вывалилась расплющенная пуля. Человек взял ее и устало отбросил в сторону. Пуля, подпрыгнув, звякнула по бетону.

– Последняя… – пробормотал сидевший. Лицо у него странно дергалось, в абрисе глаз иногда неуловимо проскальзывала монголоидная складка, которой на этом лице никак не могло быть. Потом он медленно сфокусировал взгляд на Романе. – А… детективчик… Ты живой еще… Ну, чего раскричался?

– Подними руки, Корнелий, – сказал Роман.

– Ну да, сейчас. – Сидевший отмахнулся от него слабым движением руки, как от надоедливой мухи.

– Где Марта? – спросил Роман.

Корнелий устало поднял голову и тяжело взглянул на него.

– Мальчик, ты что, идиот? Какого черта ты вообще еще здесь? Ты сейчас бежать должен. Быстро-быстро. Далеко-далеко. Пока до тебя руки не дошли. У меня или у них.

– Не играй со мной. – Роман повел наставленным на Корнелия стволом.

– И что? – Корнелий улыбнулся. – Стрелять в меня будешь? Эти уже пробовали. – Он похлопал ладонью по лежавшему под ним телу штурмовика Виннеке. —

И потом, ты не боишься, что выстрелишь в меня, а попадешь в нее?

– Майор сказал, что не все подопытные были твоими носителями.

– И ты знаешь точно, кто был, а кто нет? Рискнешь?

Роман слегка опустил пистолет.

– Поздравляю, ковбой, – сказал Корнелий. – Вот ты и становишься взрослым. Не всегда тот, у кого в руках оружие, хозяин положения.

– Если она твой носитель… Отпусти ее, Корнелий.

Корнелий испытующе посмотрел на него и некоторое время молчал.