Коробка передач

Дорога вьется меж полями,
Стоят деревни в полусне,
В домах старухи с костылями,
Не знают радости оне.
А наши матери остыли,
И наши деды взаперти
Лежат, покинуты в могиле,
Им не подняться, не уйти.
И Федоровское ожидание,
И Циолковского чертеж,
Всего – блудливые мечтания,
В них ногу сломишь – не поймешь,
Что с глупой техникой срастется,
Напишет кто программный код?

Звук, означающий сиротство,
Плывет.

«Если бы вдруг я остался один…»

Если бы вдруг я остался один,
Я бы поселился в Кинешме,
Снял тысяч за пятнадцать лучшую квартиру в городе,
В двухэтажном доме девятнадцатого века,
Окнами на центральную улицу,
Привез с собой несколько непрочитанных книг,
Больших, толстых,
До которых раньше не доходили руки,
Полное собрание сочинений Лосева,
Добротолюбие в переводе Паисия Величковского,
И ещё, быть может, не судите меня строго,
Давно прочитанного Плотина и переведенного мною
маркиза де Сада.
Современные книги я бы просматривал в телефоне,
Наверное, в Кинешме неплохой интернет,
Уже существует 4G или, так или иначе, появится,
Ну, в крайнем случае, я бы обошелся каким-нибудь
обычным соединением.
Я бы ходил гулять на берег большой реки,
Иногда заглядывал в бар,
Не пропускал бы ни единой утрени по субботам
И литургии по воскресеньям,
Познакомился бы с местным протоиереем отцом Василием,
Говорил бы с ним об Исааке Сирине и Романе Сладкопевце,
Об Аверинцеве и Экономцеве,
И иногда даже о Делезе и Агамбене.
Наверное, переезд в Кинешму
Мог бы стать для меня единственной возможностью
Встретить смерть спокойно
И с полным пониманием ее неизбежности.
А потом – безымянный крест
На местном уютном кладбище
Лучше всего остального,
Особенно в моем случае,
Когда родовая память путается,
Сбивается
И больше напоминает узел,
Чем нить.
Отец Василий сказал бы мне перед смертью
Несколько утешающих слов,
Способных примирить меня
С путаной и мятежной жизнью.
Но я вряд ли надолго уеду в Кинешму,
Существуют люди, которым будет холоднее
Без моего присутствия в других местах.

«Первоначально я думал, что это кончится где-то так…»

Первоначально я думал, что это кончится где-то так,
будет град или мокрый снег,
ветер, цитаты, забытые в черновиках,
и несколько человек,
путающих события и имена,
которых было, в сущности, до хрена.

Теперь понимаю, что всё это будет совсем не так,
необязательно град или мокрый снег,
тем более ветер и цитаты, забытые в черновиках,
а те несколько человек,
которые путают события и имена,
не восстанут от сна.

«У меня сегодня весь вечер должен уйти на работу…»