Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают

— Ну, как рассказывали наши старики-эксперты, он в то утро пару раз пробовал стрелять, и оба раза были осечки, вот он с досады и треснул прикладом о камень, а остатки оружия побросал в воду.

— Значит, против эксперта были следующие факты: пуля от нарезного, отсутствие оружия, неприязненные отношения, так? — констатировал Михаил.

— А в пользу эксперта был один только факт — они действительно далеко не отходили друг от друга, и выстрела из карабина никто не слышал. Да и прав был тот хирург: с небольшого расстояния ранение головы никак не могло быть слепым.

— Ну а дальше что было?

— Эксперта из-под ареста не выпустили. Посчитали, что улики против него веские. Примерно через пару недель решили провести ситуационные экспертизы на месте, но — увы! — уже было поздно. Там, в Белогорье, выпал снег. И тогда следствие сделало по-другому: у военных взяли крупномасштабные армейские карты той местности. Потом одновременно, но в разных кабинетах, допросили каждого из участников, чтобы прояснить, кто, как и куда двигался в то утро. Затем сопоставили показания, и действительно оказалось, что эксперт и новичок более чем на 200–300 метров не расходились. Примерно до середины зимы эксперт «сидел». Но весь юмор заключался в том, что его каждый день под конвоем возили в морг на работу. Правда, конвой был номинальным, чисто для проформы. А в камере ему поставили пишущую машинку, куда приходила медрегистратор печатать акты, и порой там же осматривали потерпевших на предмет телесных повреждений.

Когда после зимы озеро в Белогорье освободилось ото льда, туда загнали водолазов искать карабин. Они искали три дня и все-таки нашли его. Карабин, как и показывал эксперт на допросах, был с отломанным прикладом, и ствол с прикладом были соединены только ремнем. Оружие отвезли на трассологию в город. Там провели отстрелы и дали однозначное заключение: пуля, изъятая из головы убитого, была выпущена из другого ствола! Вот так! Эксперта освободили в тот же день.

— А позвольте вопрос? — спросил неугомонный Самуилыч. — А за хранение незарегистрированного огнестрельного оружия… ему что-то впаяли?

— Да. Как рассказывали «старики» — 6 месяцев, однако с учетом ранее отбытого срока… да и работать-то некому, вот и отпустили эксперта, коллегу нашего, на все четыре стороны.

— А убийцу-то нашли? — снова спросил все тот же Самуилыч.

— Нет, не нашли. Когда с эксперта все подозрения были сняты, милиция еще долго работала с агентурой в двух подтаежных деревушках. Пытались хоть за что-нибудь зацепиться, однако результатов не было. Никто в тайге посторонних не встречал и на следы пребывания чужих не натыкался. А учитывая, что жители этих деревень как никогда охотно помогали органам, то все пришли к выводу, что убийство совершил какой-нибудь одинокий бродячий охотник. Но самой вероятной версией была версия золотоискателя. Там ведь даже при Советской власти втихаря мыли золотишко. Были тогда такие одиночки — как волки недоверчивые и всех опасающиеся. Могли замочить любого, даже за случайную встречу в тайге. Вот такую примерно версию и взяли за основу, а дело по убийству тогда приостановили.

— Тогда? — оживившись, спросил Борис. — Значит, было и «потом»?

— Ну естественно, — ответил Игорь, — какая же история об убийстве без «потом»? Только это «потом» наступило… почти через 12 лет!

* * *

Сказав это, Игорь подошел к окну и, не долго поглядев на улицу, повернулся к нам и задумчиво проговорил:

— Я вот сказал: прошло 12 лет — и только сейчас до меня дошло, что эти года стоили очень много, наверное, каждый год надо втройне оценивать. Ведь смотрите: уже и Афган заканчивался, и под руководством «мудрого» Миши Меченого «зеленого змия» побороли, а первые частные ростки капитализьма стали все активнее прорастать на «социалистическом огороде».

Все участники той истории эти 12 лет так и проработали на своих местах. Постаревшие, поседевшие и полысевшие — но все такие же. Они так же отдыхали в тайге. Так же и дружили.

И вот в те годы — это самый конец 80-х — в городок прислали нового прокурора. Знаете, раньше городку на этот вид работников юстиции — прокуроров — как-то не везло. Один был настолько осторожным, что переплюнул даже какого-то классического героя, который исповедовал принцип: как бы чего не вышло! Вот и тот прокурор все делал так, чтоб на его голову не упало ни малейшей… неприятности. А такой принцип — разве принцип прокурора? Как может прокурор ни разу не поругаться с районным начальством, например? А он им слова худого ни разу не сказал. Нет, на закон он не плевал, но как-то ухитрялся его так подогнать под себя, что в некоторых случаях закон служил ему, а не… закону!