Читаем Король Абдель Азиз: создатель Саудовской Аравии полностью

Большие усилия Абдель Азиз прилагал для укрепления своей поддержки среди населения. Часть кочевников оставалась крайне ненадёжным элементом, неизменно принимая сторону сильнейшего и уходя от слабого. Более надёжными оказались горожане и земледельцы («хадари»). Они видели в объединительном движении Саудидов залог прекращения изнурительных племенных междоусобиц и войн. Из хадари формировались наиболее боеспособные отряды Абдель Азиза. Однако даже в Неджде власть Саудидов и лично Абдель Азиза оспаривалась различными силами.

Представители старых аристократических родов, некоторые шейхи бедуинов, а то и обиженные члены самого рода Саудидов не раз выступали против власти молодого эмира. Крупный мятеж вспыхнул в 1909 г. в районе эль-Харик к востоку от эр-Рияда. Всё началось с обычной ссоры между членами влиятельного клана аль-Хазазин, но когда был убит один из них, эмир эль-Харика, назначенный Абдель Азизом, события приняли большой масштаб и обрели атисаудовскую направленность.

Абдель Азиз немедленно прибыл в эль-Харик, но ему было оказано прямое неповиновение. Восставшие отказались подчиняться «законам шариата», под которыми они понимали постановления и указания саудовских властей. Абдель Азиз советовался с отцом и братьями о способах подавления мятежа, но решение оставалось за ним. Недолго поколебавшись, он избрал путь переговоров. Слишком опасно было бы вооружённое подавление мятежников, цепная реакция сопротивления могла бы перекинуться дальше, этим воспользовались бы шериф Хусейн, турки, англичане, эмир Мубарак… Мубарак крайне ревностно относился к успехам своего «сына» и старался притормозить его деятельность, например, иногда запрещал кувейтским купцам предоставлять займы саудовскому эмиру.

Вот почему Абдель Азиз два месяца вёл переговоры с восставшими, которые засели в цитадели, и смог договориться. Предводителей мятежников он не казнил, часть выслал в эр-Рияд, где они считались его «почётными гостями», а некоторым вручил богатые подарки, после чего оставил эль-Харик.

Но когда спустя два года, в 1911 г. «аль-араиф» — дальние родственники семьи, потомки Сауда Великого (правившего в 1748–1814 гг.), в союзе с некоторыми племенами подняли открытое восстание в районах к северу от эр-Рияда их поддержали Рашидиты и шериф Мекки, Абдель Азиз действовал твёрдо и решительно. Во главе крупного отряда воинов-хадари он подавил мятеж. Из захваченных в плен восемнадцать предводителей племён были публично казнены, хотя аль-араифов эмир помиловал, сказав, что «не может пролить крови Саудидов».

Кочевые племена упорно отстаивали свою самостоятельность, спорили между собой из-за пограничных районов пастбищ. Против центральной власти поднимались в разное время племена аль-аджман, бени-мурра, утейба, аль-мутайр во главе с Фейсалом аль-Дарвишем. Силы каждого племени в отдельности и даже их группировок уступали саудовским, но при поддержке извне представляли серьёзную угрозу. Эти и более мелкие испытания на прочность молодого государства утверждали Абдель Азиза в мысли о необходимости создания новой социальной опоры своей власти, опоры военной и государственной. Так возникло движение ихванов.


5

В самом центре Аравии, среди гордых кочевников племени мутайр в 1911 г. возникло движение за оседание на землю, причём основанное на идеях ислама. В эль-Артавия, одном из оазисов, расположенном на полпути между Кувейтом и Касимом, в долине с хорошими пастбищами и плодородными землями поселились 50 больших семей бедуинов из племён мутейр и харб. Они продали несколько верблюдов и часть своего имущества, решив навсегда поселиться в эль-Артавии. Они строили постоянные жилища, копали колодцы, намереваясь заняться исключительно земледелием. Вскоре к ним присоединились и некоторые крестьяне (феллахи). Такие занятия и такая устремлённость нарушали вековые традиции племенной жизни кочевников.

Однако особую твёрдость и убеждённость в своей правоте придавало новым поселенцам намерение изучать единобожие, настоящий ислам. Ведь в то время подлинно исламский образ жизни и знание ислама оставались преимущественно достоянием горожан, в то время как сельские жители сохраняли остатки языческих верований. Но священнослужители из знатного рода аш-Шейх оставили эр-Рияд и отправились с проповедью веры в пустыню, где быстро достигли больших успехов. Поселенцы стали называть себя братьями — ихванами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное