Король Абдула. Возвращение к предкам

«Господи, мне нужен этот ребёнок,– убеждал он себя в том, что сделал правильный выбор,– Столько лет кропотливой работы поставлено на кон»

И вот она такая маленькая и беспомощная хватает его за пальцы.

Мужчина огромными ручищами ухватил малышку, но держал её так нежно, как только мог. Та не переставала кричать.

«Может у неё что-то болит»,– переживал отец.

«Она наверно голодная, столько дней не ела нормальной пищи»,– ответила медсестра и протянула ему бутылку с молоком.

Малышка слегка успокоилась, жадно глотая содержимое бутылки, и затихла.

Несколько уроков общения с детьми молодому папе, и картеж двинулся в сторону небоскрёбов.

Войдя в кабинет на верхнем этаже с панорамными окнами и видом на пол Нью-Йорка, мужчина закрыл дверь, снял с шеи цепочку с чем-то отдалённо напоминающим крестик, но при ближайшем рассмотрении оказавшийся ящеркой. Малышка, будто почувствовав, что сейчас ей сделают больно, снова начала громко орать.

Держа её одной рукой, пальцами другой огромной ладони мужчина массировал оба виска. Тяжёлая выдалась неделя: бессонные ночи, тревоги и переживания, потеря любимого человека вымотали даже такого стойкого человека как Андроник.

«Ну что же мне теперь делать? Катрина!»– голос его звучал строго и властно.

Девочка притихла и прислушалась. Будто ей вспомнилось то время, когда её ещё не было, зато, была жива мама, и папа именно так как сейчас негромко требовал «Катрина, перестань!» в те моменты, когда она особо яростно била маму в живот. Катрина сразу успокаивалась.

Нет, не сработало, малышка сделала глубокий вдох, и заревела ещё громче. Мужчина, минуту помотал цепочкой перед глазами девочки, как заправский гипнотизёр, потом, достал зажигалку. Он держал ящерку над огнём, пока та не раскалилась. Тогда, он резким движением уложил ящерку девочке на шею за левым ухом, девочка завизжала.

«Ну, поздравляю, теперь ты, Катрина, одна из нас,– он улыбнулся самой милой и нежной улыбкой,– как видно, поработать, сегодня не получится. Поехали, моя девочка, домой».

Одев малышке на шею цепочку, завернув её в одеяло, мужчина вышел из кабинета и, оставив поручения помощникам, ушёл.

Андроник сел в дорогой спортивный автомобиль, и направился в особняк на берегу океана, там всё было подготовлено к приезду ребёнка.

Положил ребёнка в кровать, и, достав тетрадку в золотом переплёте, он начал читать рукописный текст.

Ему вдруг вспомнилось, как четырёхлетним малышом выводил в тетради букву за буквой, копируя с маминой тетради. Слёзы текли по его щекам.

Андроник начал читать книгу переписанную им когда-то вручную. Первые несколько минут пока глаза ещё не привыкли было тяжело читать и разбирать детские каракули, а потом всё пошло как по маслу. Малышка уснула, но он продолжал читать. Он читал всё это много раз, но только в этот раз ему начал открываться весь смысл.

Всё написанное в книге успело свершиться и надо признать, предки его зря время не теряли. Многие из современных корпораций принадлежали людям-ящерам. Да он и сам был богатым человеком. Культ с годами ослаб, и чем меньше в тетради оставалось страниц, тем меньше оставалось последователей. Может и они стали б откольниками если б дед не нашёл корабль. Кто знает, если б Лилит не украла книгу, как сложилась бы их судьба.

Всё, что было написано в тетради, он знал по урокам истории. История была его любимым предметом. Благодаря своей памяти на цифры он мог довольно точно статистикой дополнить любую страницу. Он даже знал в лицо учебник, конспект которого они раз за разом переписывали. Наверно Джордж читал этот учебник в будущем, а потом воссоздал его в прошлом.

Что было б, если б эта книга попала в руки детей Адама. Последняя часть книги, может кто-то из детей Адама владеет этим языком? Кто-то ж деду подсказал, где искать корабль.

Малышка зашевелилась, издавая толи хлюпающие, толи кашляющие звуки. «Проголодалась? Софа принеси молока»,– крикнул он за дверь, а сам взял кроху на руки. Она так смешно скривила лобик, прежде чем комната залилась безудержным плачем.

Андроник целовал её маленькие щёчки: «Сейчас тётя Софа принесёт молока».

Через минуту в дверь постучались.

«Да. Входи!»– на пороге стояла женщина лет сорока. Она когда-то была няней Андроника. В руке она держала бутылочку со смесью. Андроник схватил бутылку.

Софа немного помедлила: «Может я…»

Не дав ей договорить, он буквально вырвал бутылку из её руки: «Я сам. Спасибо. Можешь идти».

«Ты бы отдохнул. Уже на ногах еле стоишь. Загонишь себя. А у неё кроме тебя и так никого нет»,– причитала Софа.

«У меня кроме неё тоже,– но увидев, как Софа грустно опускает глаза, осёкся,– по крови родных нет. Она единственный живой родной мне по крови человек. А ты! Ты мне родная по духу! По жизни». Он подошел и прижался небритой щекой к щеке няни.

«В общем как знаешь. Если что – зови»,– женщина скрылась за дверью.

«Хорошо. Не волнуйся»,– он подошёл и взял бутылку, до этого момента лежащую на подушке рядом с Катриной, яростно кусающей соску, из которой перестало литься молоко.