Король Алекс (СИ)

Я пригласил пожирателей на трапезу и они пришли. Демонические животные такие приглашения не игнорируют. Кстати — каверна на холме самая маленькая. Как раз, чтобы сожрав весь вражеский генералитет, никто не дотянулся до нас.

С холма слышатся крики боли и ужаса, но мне уже все равно.

Я окидываю взглядом поле боя.

Риолонцы прекратили драку. Мои войска — тоже. Зато теваррцы…

Там, где открылись две каверны — уже практически никого не осталось. Они бегут в ужасе и страхе, бросая оружие, давя упавших, падая — и даже не замечая этого.

Отлично.

Конницы у теваррцев не осталось. Да и вообще две третьих теваррской армии просто уничтожено. Досталось и моим людям, немного, да. Но выбора не было, я и так старался работать как можно тщательнее.

И что самое приятное — эманации боли, страха, ужаса, сила смерти — все это по — прежнему идет ко мне. Я словно в центре воронки — и мне этого хватит с лихвой.

Миг сосредоточения — только миг, но мне его хватает.

Одна из каверн смыкается с недовольным чавканьем. Щупальца спешат втянутсья обратно, но одно не успевает — и остается на земле, извиваясь, словно перерубленная лопатой змея.

Оно так же опасно.

Кстати — надо будет потом его прибрать. Нечего ценными ингредиентами разбрасываться. Или церкви задарить?

Вторая каверна начинает также смыкаться.

— Алекс!!!

Том спасает мне жизнь, вытолкнув из-под удара.

Не такие уж они тупые, эти твари.

Пожиратели отлично понимают, кто призвал их. И им не хочется уходить. Остаться здесь, в живом зеленом мире, где есть много людей, много пищи для их клыков и когтей, много силы — разве это не мечта демона?

Пока я занимался второй каверной, щупальца из третьей дотянулись до нас.

Том вытолкнул меня из-под удара, а вот сам не успел.

Покатился по земле, замер изломанной куклой.

— НЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!!!

Я даже не сразу осознаю, что это — кричу я.

Умер? Нет, вроде бы душа не отлетает! А даже если и так — я верну ее! Я — некромант!

Ярость и отчаяние вспыхивают огнем и вторая часть меня берет вверх. Вместо того, чтобы изгнать пожирателей своей силой некроманта, я бью по ним горячим огнем.

Впрочем, это уже не так важно.

Вторая каверна закрывается с влажным чавканьем, а я выжигаю третью.

Вокруг меня горит яростное жаркое пламя. Сейчас огонь — это я. Я его центр, душа, жизнь и ярость. Щупальце снова тянется ко мне, но отдергивается, не в силах пройти сквозь пламенный ореол. И я бросаю его вперед. Он свивается в смерч — и мчится туда, где зияет разлом. Щупальца стремительно убираются с его пути.

Больно?

Получи, гадина!

Мало тебе, тварь такая, мало?!

Ты у меня сейчас всласть напьешься кровушки, ты у меня своей собственной захлебнешься!

Я выжигаю щупальца с каким-то садистским удовольствием, тем более, что силы на магию огня берутся из магии смерти. Пока на поле умирают люди — я могу поддерживать огонь неограниченно долго. Смерч кружится. Поет свою огненную песню, выжигает и испепеляет. Насколько мой огонь горячее обычного пламени?

Не знаю. Но подозреваю, что во много раз.

Боль, злость, ненависть — это те дрова, на которых можно сжечь что угодно. От своей жизни — до целого королевства.

И наконец пожиратель не выдерживает.

Щупальца убираются обратно, на свой план бытия. Хотя люди видят это иначе. Просто они проваливаются под землю — и наступает тишина.

Огненный смерч крутится еще несколько секунд, сплавляя выход. Теперь на этом холме еще лет пятьсот ничего не вырастет, пока ветер не принесет землю и она не закроет каменную стеклянистую массу. Мой гнев сплавил землю до состояния вулканического стекла.

Впрочем, он тут же остывает, стоит мне взглянуть.

— Томми!!!

Мой друг лежит не так далеко.

Изломанная кукла… но крови нет?

Сейчас мне нет дела ни до кого.

Война, Теварр, Риолон… да гори вы все огнем! Все вы не стоите и волоска с головы моего друга!

Моего брата, ведь Томми давно стал мне младшим и любимым братом.

И ради его жизни я кого угодно скормлю демонам!

Крови нет.

Сердце?

Я рву камзол и приникаю ухом к груди друга.

Боги, я не радовался так даже первому поднятому мертвецу, как я радовался сейчас этим неровным глухим ударам.

Томми жив!

И я не дам ему умереть!

Кому, как не некроманту известно, как отогнать смерть?

Лекаря!

Я понимаю голову…

Твою мать!

Нет. Не так.

ТВОЮ МАТЬ!!!!!!

Никто не воюет. Все стоят и смотрят на меня со священным ужасом.

Кажется, я засветился по полной. Ну и плевать.

— Лекаря!!! — надсаживаясь, ору я. — Скорее, ему еще можно помочь!!!

И когда откуда-то выбегает человек в синем лекарском плаще…

Хвала Аргадону!

— Вы позволите, милорд?

Я чуть отстраняюсь. Потом хватаю лекаря за шкирку.

— Умрет — убью. Выживет — проси что хочешь.

Мои руки слетают с синего плаща, словно их ветром сдуло. Какой-то прием, я и сам не понял, какой.

— Не мешай мне делать мою работу!

Если кто-то думает, что я этого лекаря ударил, или даже выругал…

Я молча отхожу в сторону.

Профессионалов надо уважать.

— Ваше высочество!

Из рядов войска вырывается человек… я прищуриваюсь.

— полковник Тибр?

Мужчина кивает. Чуть кланяется.

— Ваше высочество…

— Отвести войска, — командую я со вздохом. — Поднять флаг, пригласить риолонцев на переговоры.