Король арены 2

— Это ты так считаешь, а у меня с Карлой отношения не сложились. Вот увидишь, она обязательно до чего-нибудь докопается. Кстати, и разговор у меня к тебе есть. Ну, как разговор. Девчушка одна попросила меня её тебе представить. Иначе, видишь ли, неудобно ей тебе записку от родителей передать, — хохотнула могучая представительница женского племени, — Кстати, девочка очень интересная. Что по внешнему виду, что по способностям. Упаси Релти тебе её обидеть, сам знаешь, как. Помни, что мы не только ожоги лечим, но бывает, и клизмы ставим. Короче, я тебя предупредила, — озадачила меня целительница столь вольным обращением к тому, что в моём мире называют клятвой Гиппократа.

Интересно, а как согласуется с ней здесь принцип «не навреди», в частности, в отношении той же клизмы? Особенно меня волнует назначаемый литраж и размеры её наконечника.

Короче, ссориться с целительницами — как минимум, дурной тон.

Любая из четверокурсниц — целительниц сможет меня обездвижить. Правда, происходит это у них не вдруг и только контактным способом. Иначе быть бы им лучшими бойцами на арене.

Пока я брёл рядом с эскулапкой, раздумывая про прозвучавшее предупреждение и оценивая его вероятность со всех сторон, включая заднюю, мы почти добрались до лазарета, вход в который был подсвечен ярким фонарём.

— Валерия Свенсон, представляю вам Ларри Ронси. Ларри Ронси, представляю вам Валерию Свенсон, — тоном опытного церемониймейстера произнесла рослая целительница, когда мы почти подошли к нужным дверям, и с лавочки, сбоку от них поднялась какая-то тёмная фигурка, ещё не вышедшая на свет.

— Господи, — в один момент забыв про нужный язык и богиню Релти, оценил я появившееся навстречу сокровище, — Это же набор концентрированного обаяния и милоты!

К счастью, эти слова у меня вслух не вырвались. Я тупо онемел.

— Ларри Ронси, по просьбе своей матушки я должна передать вам приглашение на ужин в нашем доме, — протянуло мне продолговатый конверт сокровище, которое мне чисто инстинктивно хотелось схватить, потрогать руками, и больше никому не отдавать.

Удержался с трудом. И то лишь только потому, что моё сокровище было совсем не радо ни факту нашего знакомства, ни возложенному на неё поручению.

Мне потребовалось меньше секунды и один глубокий вдох — выдох, чтобы взять себя в руки.

— Я обязательно вам отвечу в положенные сроки, — учтиво ответил я, обозначив лёгкий поклон, когда принимал конверт.

Похоже, мой ответ получился вовсе не такой, что от меня ожидали, чему свидетельством две растерянные моськи девушек, которые я мельком успел заметить в отражении окна, совершая разворот и, фактически, убегая от искусительницы.

— Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей, — исступлённо убеждал я сам себя, направляясь в уже хорошо знакомый мне кабинет первичного осмотра в лазарете.

Глава 16

Для Ларри, привыкшего получать по два — три письма в год, получение двух писем в один день показалось бы чрезмерным, но мне, жителю другого мира, приученному поглощать информацию мегабайтами текста, музыкалок и видосиков, не привыкать.

Итак, что мы имеем. Приглашение на ужин от семьи Свенсонов, с предложением обсудить возможности открытия общего дела.

Звучит многообещающе, а так, кто его знает, о чём речь. От обсуждения возможностей до реальных денег путь долгий. Впрочем, речь не идёт о том — сходить или не сходить. Понятно, что пойду. Тут даже думать не надо. Впрочем, я головой и не думаю. Видели бы вы эту симпатяжку Свенсон, легко бы меня поняли. Заодно я и новенький костюм от Джакомо выгуляю. Ещё один купил, тёмно-синий, в едва заметную тёмную полоску, очень он мне идёт, а случая его надеть пока так и не представилось.

Второе письмо было от родителей Ларри.

Назвать их своими родителями — язык не поворачивается.

Опять же, с Ларри мы как бы сроднились. Часть его воспоминаний я давно воспринимаю, как свои личные. Я на многое смотрю его глазами и давно обратил внимание, что никак не ощущаю себя на те двадцать восемь лет, прожитые на Земле. Максимум, лет на восемнадцать — девятнадцать и то с натяжкой. Это особенно заметно на общении с девушками, излишней юношеской порывистости и горячности. Да даже на том же Федре. Скажи мне кто раньше, что у меня будет друг из глубинки, лет на десять — двенадцать меня моложе, с которым я буду общаться на равных и дружить, я скорее всего лишь посмеялся бы.

Моё предложение о переезде в Белговорт семья Ларри восприняла неплохо. По крайней мере резкого отторжения эта идея не вызвала, и они собираются приехать на зимние праздники, чтобы посмотреть на выставленные на продажу дома и поговорить о предлагаемом мной производстве.

Неплохо, если бы не новые заботы.