Король Артур

Охота на Великого кабана напоминает о еще одном возможном прототипе Артура — ирландском герое Финне мак Кумале. Его дружина фениев (fianna) весьма напоминает рыцарей Круглого Стола, и одним из ее главных подвигов также является охота на чудовищного кабана. Финн и его воины так же, как рыцари Артура, сражались с великанами, ведьмами и прочей нечистью, а потом уснули волшебным сном в одной из пещер Ирландии. Племянник Финна Диармайт похитил дядину жену Грайне так же, как Мордред Гвиневеру (или Тристан — Изольду). Но есть и отличия: Финн предстает перед нами как чародей, поэт и провидец, а Артур лишен этих качеств. Несмотря на псевдоисторическую привязку к III веку н. э., Финн, вероятнее всего, является мифологической фигурой — богом подземного царства, подобным валлийскому Гвину ап Нудду (имена того и другого означают «светлый). Вдобавок он во всех источниках зовется не королем, а «вождем фениев» (rigfeinnid), что, впрочем, весьма напоминает «военного предводителя» Артура.

Надо сказать, что в повести «Килух и Олвен» Артур тоже ни разу не назван королем: при этом он имеет дворец, дружину, штат слуг и достаточно влиятелен, чтобы мобилизовать всю Британию для выполнения заданий зловредного великана. Здесь, как уже говорилось, перечислены его битвы, но противниками его неизменно вступают мифологические существа. Похоже, и вся повесть происходит в пространстве мифа, и найти в ней какие-то исторические детали можно только случайно. Вывод неутешителен — фольклор бриттов вовсе не интересуется историческим Артуром, для него это лишь условный правитель Британии, место которого занимают порой кельтский бог Ллеу (Луг) или император Максен.

Выполнение трудных заданий — лишь один из многих сказочных мотивов, связанных с Артуром. Самый любопытный из них — ассоциация короля с неким таинственным узником. В том же «Килухе» король последовательно вызволяет из загадочной крепости двух пленников — юного бога плодородия Мабона, сына Модрон, и его друга Эйдоэла ап Аэра (Крик, сын Воздуха). В поэме «Богатства Аннуина» он освобождает еще одного узника, Гвейра, сына Гвейриодда, заключенного в Аннуине — подземном царстве. Двое из названных — Мабон и Гвейр, — упомянуты в триаде 52 о Трех знатных узниках Острова Британии с неожиданным добавлением: «И еще один, знатнейший, чем эти трое, пробыл три ночи в темнице замка Оэт и Аноэт, и три ночи в темнице Гвена Пендрагона, и три ночи в зачарованной темнице под Камнем Эхимейнт. Имя этого знатного узника — Артур, и из всех трех темниц его освободил один и тот же юноша — его кузен Гореу, сын Кустеннина»(28)^{158}. Все три темницы, судя по их названиям, также находятся в потустороннем мире, а освободитель короля, упомянутый в «Килухе» (его имя означает «лучший), не соотносится ни с одним историческим лицом. Возможно, правда, что Goreu является искаженным Gorneu (корнуоллец), и тогда это имя относится к правителям Думнонии, потомкам Кустеннина, которые в самом деле были родственниками Артура.

Сам сюжет о заключении короля в подземном царстве вновь напоминает о его фольклорном родстве с умирающими и воскресающими богами, какими представлялись Мабон и, очевидно, Гвейр, чье имя переводится как «ошейник» или «ярмо». Объяснение этому имени дает повесть «Пуйл, король Диведа», герой которой Придери — еще один полубог, заключенный в подземном царстве, — превращен в коня и вынужден таскать на шее ярмо. Эта аналогия рабского состояния заставляет вспомнить не только кельтские мифы, но и Новый Завет, где Бога, Царя мира, бичуют и казнят, как раба. Ряд средневековых валлийских текстов еретически отождествляет Христа с Мабоном — и не могло ли быть легенд, сближающих Спасителя с Артуром?

Мы еще вспомним о сходстве между Артуром и Христом, а пока вернемся к сборнику «Мабиногион». Если «Килух и Олвен» — самая ранняя из повестей цикла, то самой поздней (не считая трех переводных) можно считать «Видение Ронабви», действие которой происходит в правление короля Поуиса Мадога ап Маредидда (1132–1160). Герой повести Ронабви волшебной силой переносится в лагерь Артура, где видит картины былого величия бриттов: многочисленные армии, прекрасных коней и богато украшенные шатры. Перед ним проходят все приближенные Артура, включая деятелей более позднего времени (например, Оуэна ап Уриена) и мифологических персонажей. На сей раз Артур назван императором, при дворе его находятся короли Франции, Дании и Норвегии, ему платят дань Ирландия и «острова Греции». В этом тексте тоже нет исторических деталей, кроме упоминания (достаточно условного) битвы при Бадоне. Он весь — застывшая картина тех времен, когда Британию защищали истинные герои, а не «ничтожные людишки», какими представлены современники Ронабви.