Король Артур

Отдаленную память об этих событиях сохранили рыцарские романы, давшие одному из ярых противников Артура имя Малагина, Короля-с-Сотней-Рыцарей. Возможно, попытка захвата острова отразилась также в предании о битве короля с Котом Палугом, состоявшейся в проливе Абер-Менаи между Англси и Уэльсом. Раньше считалось, что средневековый автор, наслышанный о поединках Артура с монстрами, принял валлийское выражение cat palug — битва при Палуге или с Палугом, — за упоминание сказочного хищника. Однако образ Кота Палуга возник не на континенте, а в Уэльсе, а его имя означает «когтистый»: возможно, легенда о сражении героя с «морским котом» действительно сложилась в этих краях. В одной из триад говорится, что Кота родила свинья Хенвен, после чего он прыгнул в море и уплыл на Англси, где был воспитан неким Палугом. В поэме «Кто привратник» победителем Кота назван Кай: «Дивный Кай пришел на Мон, чтобы сразиться с чудищем. Его щит стал преградой ярости Кота Палуга. <…> Девятью двадцать мужей стали его добычей, девятью двадцать воинов»(19)^{129}. В ирландских легендах (например, в «Плавании святого Брендана») также встречаются котообразные морские чудовища, называемые «мурхада»: есть они и в скандинавском фольклоре. Во французских артуровских романах этот монстр носит имя Шапалу; в «Мерлине» из цикла Вульгаты содержится даже намек, что поединок с ним стал роковым для Артура, который именно после этого был вынужден отправиться на Авалон.

Сюжет «котобойства» связан с Артуром не только в кельтском фольклоре, но и на упомянутой уже мозаике Отрантского собора, где король замахивается копьем на громадного кота. Внизу изображен второй хищник, терзающий упавшего воина. Почему Артур восседает верхом на козле, остается загадкой; быть может, это отсылка к неизвестной нам легенде. Есть и другая версия — козел, как и леопард (возможно, мозаика изображает его, а не кота), считались спутниками Диониса (Вакха), память о котором долгое время сохранялась в фольклоре Средиземноморья. Дионис как умирающий и воскресающий бог плодородия мог соединиться в народном сознании с Артуром, наделенным, как мы уже говорили, чертами такого бога.

Осада Англси длилась достаточно долго, поскольку на острове, прозванном из-за своего плодородия «матерью Уэльса» (Mon Mam Cymru), хранились большие запасы провианта. В конце концов Мэлгон запросил мира, согласившись отречься от трона и уйти в монастырь — этот эпизод его правления, упомянутый Гильдасом, не находит других объяснений. Возможно, его отречение совершилось под влиянием Гильдаса, который вместе с королем учился у святого Иллтуда. Как бы то ни было, Артур выиграл очередную войну и избавился от самого опасного своего противника. Однако именно эта победа стала закатом его карьеры. Среди союзников начался разброд — ведь на этот раз гибель и разорение обрушились не на саксов или пиктов, а на соплеменников. Бриттская знать справедливо опасалась, что в случае неповиновения ее постигнет участь Мэлгона. Возможно, даже ближайшие соратники Артура отдалились от него — именно к этому времени относятся истории о ссоре короля с Каем и о причастности последнего к вероломному убийству Ллахеу. Судя по тому, что могила сына Артура находилась в Поуисе, он тоже погиб в войне с Хуэлом и Мэлгоном. Лишившись наследника, dux bellorum не мог не испытать усталости, горечи, разочарования в достигнутом — словно на него разом навалился груз прожитых лет…

Однако расслабляться было нельзя — что ни год, возникали новые проблемы, которые можно было решить только оружием. К 530 году относится еще одна война времен Артура, упомянутая в «Англосаксонской хронике»: «Кердик и Кинрик завоевали остров Викт и убили многих в Виктарабурге»(20)^{130}. Викт (Уайт), как и побережье Хэмпшира, к тому времени был во власти не бриттов, а ютов, захвативших этот регион во второй половине V века. Именно против них могла быть направлена военная операция Кердика-Карадока и его саксов, поддержанная Артуром. Ее возможная цель — овладение портами южного берега, позволяющее наладить прочную связь с континентом. Цель эта, скорее всего, не была достигнута, зато между саксами и ютами надолго установились враждебные отношения — уже в конце VII века король Уэссекса Кэдвалла, захвативший Викт, устроил здесь поголовную резню ютского населения. Без сомнения, раздоры между англосаксами облегчали положение Логрии и отвечали планам Артура, но раздоры между бриттами случались куда чаще и в итоге оказались роковыми для его политики.