Король бьет даму

Дана прошла в свою комнату и достала из шкатулки тоненькую шпильку. Свернула ее спиралькой и, вернувшись в кабинет отца, вставила в замочную скважину. Ей никогда ранее не приходилось заниматься ничем подобным, но сейчас почему-то все казалось простым и понятным. Ее даже охватил какой-то азарт. Ей не раз доводилось играть в компьютерные игры-квесты, в которых существовали подобные головоломки: нужно было отмычкой отпереть замок. В игре все было легко, у Даны все получалось. И сейчас должно получиться.

Она осторожно крутила шпильку туда-сюда, проталкивая ее вперед. Неожиданно для нее самой механизм повернулся и дверца открылась. Дана чуть не подпрыгнула от радости и возбужденно принялась выдвигать ящики отцовского стола в поисках документов, но через десять минут с разочарованием вынуждена была констатировать, что требуемых документов в столе нет… Она уже собиралась закрыть его, как вдруг рука нащупала в нижнем ящике какой-то небольшой предмет. Недолго думая, скорее из праздного любопытства, Дана потянула его к себе. В руке у нее оказался маленький мешочек из бархатной ткани, затянутый тонюсенькой ленточкой. Дана машинально развязала ее, просунула внутрь два пальца, осторожно подцепила ими нечто округлой формы и вытащила.

В пальцах был зажат медальон, небольшой, но очень красивый, изящной формы. Дана была уверена, что он золотой. Щелкнув миниатюрным замочком, она открыла медальон и, увидев фотографию, пристально всмотрелась в нее… На фотографии были изображены молодые мужчина и женщина. Одной рукой мужчина обнимал женщину, а на другой у него сидела маленькая девочка в красивой шляпке, закрывавшей пол-лица.

Ничего не понимая, девушка смотрела на снимок. Женщина была ей совершенно незнакома, девочка вроде тоже, а вот в мужчине она безошибочно узнала отца…

Это откровение повергло ее в ступор. Тупо вглядываясь в снимок, она опустилась на пол и сидела так несколько минут в оцепенении. Дана ничего не понимала, только знала, что отец спрятал медальон под замок и поглубже в стол неспроста, он явно не хотел, чтобы кто-нибудь его обнаружил. И вместе с тем медальон был ему дорог, иначе он не хранил бы его.

Через некоторое время она постепенно стала возвращаться к реальности и, бросив взгляд на часы, поспешно вскочила на ноги. С минуты на минуту могла вернуться мать, и Дане совсем не хотелось, чтобы та застала ее за столь неприглядным занятием. К тому же этот медальон явно не предназначался для ее глаз…

Она быстро выдернула из замочной скважины шпильку – орудие своего преступления, хотела было сунуть медальон на место, но тут послышался звонок домофона – мать вечно долго копалась в сумочке, заполненной кучей барахла, и не могла найти ключи. Заметавшись по кабинету, Дана не знала, как ей теперь запереть стол, а трель настойчиво продолжалась. Времени на раздумья не было, и Дана, сунув медальон себе в карман брюк, просто захлопнула дверцу стола и побежала открывать.

Мать вернулась свежая и веселая. Она непринужденно болтала, что-то рассказывая Дане, смеялась. Девушка автоматически улыбалась ей, практически не слыша, о чем она щебечет. На душе у нее было крайне скверно.

– Что с тобой? – наконец заметила Маргарита странное состояние дочери. – Ты не заболела?

– Нет. Просто думаю, где могут быть документы, – проговорила Дана неестественным голосом.

– Нашла из-за чего переживать! – фыркнула мать. – Давай лучше кофейку попьем! Смотри, какой я себе купальник купила! Главный тренд сезона! – И кокетливо приложила к телу разноцветную тряпочку.

– Извини, мама, я пойду к себе. У меня действительно голова болит, – сказала Дана, направляясь в свою комнату.

Мать пожала плечами и стала насыпать в кофейник молотый кофе.

Дана легла на кровать и обхватила виски руками. Тупая ноющая боль пульсировала в них. Девушка понимала, что случайно проникла в какую-то тайну. Чужую тайну. И теперь является ее хранительницей, даже не зная сути. И поделиться этим ей было не с кем.

Она мучилась несколько дней. Отец, слава богу, ничего не заметил и про отпертый стол ничего не сказал – наверное, просто не обратил внимания. Документы благополучно нашлись – оказывается, они были у него на работе в сейфе. Дана ничего не стала спрашивать ни у него, ни тем более у матери. Медальон она всю неделю носила с собой, не расставаясь с ним, а ночью клала под подушку. Периодически Дана открывала его и вновь и вновь вглядывалась в изображенные на снимке лица. Нет, она не знала ту женщину. И все же что-то неуловимо знакомое в ней было.

Через неделю, измучившись до предела, Дана решила рассказать все Никите. Тот выслушал очень внимательно, после чего посмотрел портрет, перевел глаза на Дану и осторожно предположил:

– Может быть, у твоего отца есть другая семья?

– Да, это первое, что приходит в голову, – задумчиво кивнула она.

– Слушай, а зачем тебе все это нужно? Ну, мало ли что там произошло когда-то у наших родителей! В конце концов, все имеют право на личную жизнь, и на ошибки тоже! Может быть, тебе выбросить все это из головы? Твой отец сам разберется!