Король безнравственности

Во многом падение тиража и гибель многих изданий было обусловлено не только нашествием телевидения, но и тем обстоятельством, что рекламодатели отвернулись от этих журналов в пользу «Плейбоя». А их «невнимание» зачастую — и весьма часто — означает физическую гибель изданий-париев. Ведь буржуазные журналы получают в среднем от 70 до 90 процентов доходов от рекламы, под которую, как правило, отводится от 50 до 80 процентов печатной площади.

Еще в далеком 1954 году деловой мир Америки признал «Плейбой» достойным для помещения в нем рекламы. Появление первых рекламных объявлений от «Уинстона», «Мальборо», «Будвайзера» стало настолько памятным событием для редакции журнала, что одно из них, заключенное в золотую рамку, украсило кабинет Хью Хефнера. Щедрые подачки большого бизнеса, которым Хефнер пришелся явно ко двору, обеспечили просперити журнала.

В 60-е годы не стало прямо-таки отбоя от фирм, желающих дать рекламу в «Плейбое». В 1964 году прибыль журнала от публикации рекламы достигла 10 миллионов долларов, а к середине 70-х годов — то есть к периоду наивысшего расцвета журнала — и того больше: 50 миллионов! Рекламодатели чутко уловили изменения в общественном настроении США. Журнал «Плейбой» получил широкую популярность среди американцев, особенно среди тех, кого принято называть в Америке «кредитоспособными (то бишь уважаемыми) гражданами».

Частнокапиталистический закон наживы сыграл и здесь свою роль: владельцев огромного множества рекламных агентств вовсе не тревожил тот факт, что публикацией подобных объявлений они помогают журналу в его безудержной пропаганде аморальности и распущенности.

Лишь бы привлечь внимание к своему бизнесу и расширить круг потребителей!

Тираж «Плейбоя» непрерывно увеличивался, несмотря на то, что розничная цена ежемесячника постоянно возрастала. В сентябре 1960 года она впервые подскочила с 50 до 60 центов, затем долгие годы держалась на уровне 75 центов, наконец, достигла одного доллара.

А сейчас, в связи с огромной инфляцией, она составляет свыше двух долларов за номер, а в особых случаях — в юбилейных изданиях — и того больше.

Так что же, феномен «Плейбоя»? Чудо? Вовсе нет...

Жизнь Америки 60—70-х годов действительно невозможно представить без «Плейбоя» и новоявленного короля — Хью Марстона Хефнера. И дело вовсе не в таинственном «феномене «Плейбоя» или в «исключительном таланте» его основателя, как это пытаются представить некоторые буржуазные исследователи массовой культуры.

Существует глубинная связь: появление «Плейбоя», его успех, семимиллионный тираж, безумное самовосхваление Хефнера, как и безудержный поток медоточивых речей в его адрес — звенья одной цепи. Все это могло произойти только в обществе, пораженном и общим упадком нравственных ценностей, и кризисом веры.

Только на таких дрожжах и могли расцвести «Плейбой» и столь беспринципный делец, как Хью Хефнер.

В погоне за «кроликом»

К середине 60-х годов журнал «Плейбой» занял доминирующее положение на американском рынке бульварных изданий. В полный упадок пришли многие развлекательные издания. Можно смело сказать, что именно «Плейбой» привел на грань гибели все эти ремесленнические издания.

Доминирующее положение «Плейбоя» на рынке развлекательной продукции в те годы казалось настолько незыблемым, что мало кто обратил внимание на появившийся в конце 60-х годов новый родственный по духу журнал «Пентхауз». Его издатель Гуччоне сразу же взял быка за рога: стал публиковать то, что, соблюдая некую видимость респектабельности, «Плейбой» печатать отказывался. Массовая культура Америки «обогатилась» журналом с картинками совсем уж безобразного свойства. Под эгидой «свободного самовыражения» на свет появился порнографический журнал, потворствующий самым изощренным и противоестественным наклонностям, которые не всякий учебник сексуальной патологии в состоянии удовлетворить.

Вместе с тем на манер «старшего брата» «Пентхауз» успешно перемежал порнографию с серьезными материалами и пошел даже дальше детища Хефнера в использовании столь модного явления, как социальный критицизм.

Новый журнал начал постепенно догонять «кролика». В 1976 году тираж «Плейбоя» упал до 5,8 миллиона экземпляров, а «Пентхауз» подошел к 4 миллионам.

Хефнеру и его помощникам не удалось отделаться в конкурентной борьбе с «Пентхаузом» малой кровью.

С самого начала отношения между двумя флагманами носили явно неджентльменский характер. В кровопролитной борьбе издатели прибегали к любым средствам, начиная от бесконечного поношения конкурентов на страницах своих журналов и кончая актами экономического и иного шпионажа друг против друга. Для привлечения рекламы на страницы своих изданий Хефнер и Гуччоне (это он первым бросил вызов «Плейбою»:

«Мы идем на охоту за кроликом») пустились во все тяжкие. «Плейбой» даже пошел на то, чтобы делиться частью прибыли от публикуемой в журнале рекламы с самими рекламодателями.