Король боли

Зачем бы мне понадобилось даже тогда, когда за мной гоняется самый опасный психопат в мире, так рисковать, чтобы продолжать сводить людей? Я не принципиальная.

Обошлась бы и без их денег.

Но если я игнорирую зов, меня начинает накрывать. Все их желания — обоих! — и тоска являются ко мне и требуют того, чего мне никогда не хотелось. Боли, подчинения, связывания, криков до сорванного голоса, игл под кожей, укусов, тонких шпилек, которыми я могла бы пройтись по груди какого-нибудь мужчины… не мое. Но становится моим.

Это мучительно и страшно — чужие страсти. Поэтому, когда она звонит мне на третий день, все-таки решившись, я сразу предлагаю ей ехать в столицу вечерним поездом.

Не говоря, что для меня это дикий риск — Король Боли правит оттуда, там Его царство.

Лучше ей не знать, по какому краю я пойду ради нее. И себя.

Мы договорились встретиться на вокзале. Ей надо было собрать вещи и попрощаться, а мне вдруг почему-то стало неуютно в клубе. Теперь о том, что я в городе, знала не только невинная монашка, но догадывались все ее друзья. Слишком уж быстро она ответила, что никому не успела похвастаться моей визиткой.

Я была в маске, но стоит Ему узнать, в каком я городе — и налетят хищные птицы, закроют черными крыльями небо, заклюют до крови. А уж потом, на ее железный запах придет и Он.

Когда приходится держать в голове весь мир и пытаться выловить меня редкой сетью, шансы еще есть. Сократи подозрения до небольшого города — и мне конец.

На вокзал я пришла в длинном пальто песочного цвета и намотанном поверх пестрым шарфом — объемным, по последней моде. Он непринужденно закрывал нижнюю часть лица. С верхней справлялись огромные очки в оправе с леопардовым принтом. Модная красотка, ничем не напоминающая ни рыжую девчонку, ни холодную блондинку из двух моих прошлых ипостасей.

Монашка моя сидела и ждала на пятой скамейке от входа, как я велела. Рядом с ней стоял тяжелый на вид чемодан с железными уголками и потертой ручкой.

— Что там? — кивнула я на этого монстра. Вряд ли будешь так изысканно упаковывать смену трусов и сетчатые чулки для первой ночи со своим единственным.

— Девайсы мои! — с вызовом ответила девчонка. В цивильной одежде на вид ей было не больше восемнадцати. — Плети, кандалы. На заказ все!

— Поняла… — я пожала плечами. К чему так нервничать? — Ну что, готова встретить свою судьбу?

— Мммм… минутку! — пробормотала она нервно. — Я отойду ненадолго? Пятый раз в сортир бегаю.

Я кивнула, понимая ее волнение. Они все волновались. Боялись. Временами просто тряслись от ужаса, даже самые брутальные мужчины, которые на моих глазах одним словом повергали ниц толпу перед собой.

Страх встретить свое сердце, свою судьбу и настоящую жизнь — ведь после этого ничто уже не будет прежним. Это как прыгнуть с обрыва, зная, что выживешь, но навсегда останешься в стране у подножия скалы. Навсегда покинешь свой дом.

Пусть в новом тебе будет лучше, но расставаться с прошлым все равно страшно.

Поэтому я пропустила первые признаки беды. Слишком спокойная, слишком мечтательная, я задумалась сейчас о том, что бы почувствовала сама, если бы нашла пару для себя.

Страх?

Но я точно знаю, что никто не жалел.

Все были счастливы даже больше, чем могли себе вообразить. Их любовь превосходила все самые смелые мечты.

Жизни у меня нет и так — с этими вечными переездами.

Что бы меня ни ждало в паре с моим идеальным мужчиной — все станет только лучше.

Но может ли сваха найти истинную пару для себя самой? И как я почувствую, если это случится?

Десятое чувство заставило меня насторожиться. Слишком много людей перед расписанием смотрели не на слепые строчки с датами и временем, а оглядывались по сторонам. И в узких переулках вокруг вокзала в темноте суетилось чересчур много прохожих.

Знакомая мне суета. Опасная.

Я качнула ногой чемодан — он упал на бок. Слишком легко. Как пустой.

Вскочив, я бросилась в туалет, куда ушла монашка.

Никого. Пустые кабинки и раковины с отколотыми краями. Из одного крана все еще текла вода. Конечно, никого. Она, наверное, даже и не заходила сюда.

Прямо там маникюрными ножницами я обстригла рыжий ворох волос до коротких торчащих вверх игл, и нанесла поверх черный театральный лак. Очки, шарф и пальто бросила в ближайшей кабинке. Эх, жаль, красивые были…

Достала из рюкзака легкий яркий пуховик и быстрыми движениями нанесла на лицо едва заметную серую тень — скользнешь взглядом и решишь, что двухдневная небритость. Теперь я похожа на модного мальчишку из лицея, возвращающегося в столицу с каникул.

На несколько секунд задурить голову наблюдателям хватит. А больше мне не надо.

И не смотреть по сторонам. Все равно я уже кожей чувствую скопление людей возле скамейки с чемоданом.