Король Бонгинды

— Позавчера ночью. Судья рассказал лишь вчера вечером. Я пробовал телефонировать вам, но вас не было дома. Местная полиция устроила погоню, но безуспешно. Только следы автомобильных шин… Судя по следам вытекшего бензина, автомобиль оставался на месте довольно долго.

— Судья видел его?

Тиммс поджал губы.

— Он говорит, что да, но мне сдается, что старик был напуган и многое вообразил. Он собирался ложиться спать и был уже в пижаме. Ночь была теплая, и одно из окон спальни было отворено. Он отворил второе и выглянул в него. Была полная луна и, по его словам, было светло почти как днем. Вдруг на расстоянии какого-нибудь фута от себя он увидел это чудовище. Обнаженный по пояс, с лицом, обращенным прямо к нему, Ужас взбирался по стене, увитой плющом. Судья говорит, что он едва не лишился чувств от страха, и это звучит правдоподобно. Описание, которое он дал, сходится с другими: коротко остриженные волосы, широкое негритянское лицо, огромный рот, маленькие глазки и никакого лба. И руки!.. Судья говорит, что руки эти показались ему нечеловеческими. По размерам они больше похожи на ноги и страшно мускулистые…

Селби задумчиво теребил свои усы.

— Где живет судья Уоррен? — спросил он.

— В Таддингтон Клоз, около Уинчестера, — ответил Тиммс. — Это, в сущности, первый общественный деятель, на которого нападает это существо. Это только показывает…

— А где судья заседает — в Уинчестере?

Тиммс кивнул.

— И, как всегда, следы автомобильных шин, — задумчиво продолжал Селби, — и обязательные слова о Бонгинде. Спасибо, мистер Тиммс. Вы ведь, вероятно, приставили охрану к судье?

— Трех человек. Но я не думаю, чтобы его стали снова тревожить.

— Я тоже не думаю, — рассеянно сказал Селби, — если только… но это все так ужасно сложно, мой милый Тиммс! Мой бедный ум тщетно пытается разрешить проблему, которая, должно быть, кажется вам очень простой.

— Я бы не сказал этого, — заметил польщенный Тиммс. — Конечно, это подтверждает рассказ фермера из Истли. Истли ведь в каких-нибудь 15 милях от Уинчестера.

— Замечательно! — воскликнул с сияющим лицом Селби. — Мне бы никогда не пришло в голову это совпадение. У вас совершенно замечательный ум, Тиммс. До свидания.

Селби и Джойнер шли молча, пока глазам их не предстал огромный дом Трест Билдингс.

— Билль! — сказал вдруг Селби. — Этот неопрятный туземец, я говорю о госте судьи Уоррена, начинает действовать мне на нервы. Мне ужасно хочется поймать этого человека и мне нужен предлог. Сейчас я не могу заняться им, так как имею дело только с международными мошенниками, пропавшими миллионерами и другими субъектами, относящимися к компетенции министерства иностранных дел. Но так как я принадлежу к тем людям, которые счастливы только тогда, когда делают чью-нибудь чужую работу, то как только я отправлю в безопасное место своего раджу, я отправлюсь к судье Уоррену за сведениями.

— Но ведь ты больше, чем кто-либо в Лондоне, знаешь о ворах и иных преступниках, Сель! — запротестовал его спутник.

— Согласен. Но считается, что я не должен знать. Если тебе когда-либо выпадет несчастье стоять во главе какого-нибудь правительственного департамента, ты узнаешь, что знать что-нибудь о вещах, которые тебя не касаются, есть непростительный грех.

Он посмотрел на классический фасад Трест Билдингс.

— Полезай в свою нору, заяц! — весело сказал он и, попрощавшись с Джойнером кивком головы, удалился.

Глава 7 Визит к адвокату

Билль Джойнер нехотя вошел в мраморный вестибюль здания. В такой день не тянуло к работе. Голубое небо, шорох деревьев, быстрые автомобили, пролетавшие в западном направлении, увозя в Аскот элегантных мужчин и женщин, — все это манило его к соснам и зеленым холмам Баркшира. Он со стоном вошел в лифт и поднялся на четвертый этаж, где была расположена его скромная контора.

Надпись на стеклянной двери гласила: «Б. Джойнер, присяжный поверенный, Соед. Штаты».

Билля Джойнера действительно звали Билль. Так он был окрещен по капризу родителей. Он был полноправный присяжный поверенный. Но был у него и другой талант, о котором ничего не знали гордившиеся им родные. Он пользовался большим успехом как автор любовных романов.

Билль Джойнер был плохим адвокатом. Благодаря терпению и усидчивым занятиям он, в конце концов, выдержал необходимые экзамены, но после этого закон продолжал оставаться мертвой буквой для него. У него были целые полки, уставленные учебниками права. Он мог бы, при известном упорстве, дать совет по какому-нибудь запутанному юридическому вопросу, но это было бы для него тяжелым трудом, и за верность консультации нельзя было ручаться. Билль ненавидел законы и их применение. Писание любовных романов, напротив, увлекало его, и когда спрос на его романы возрос и постоянный доход стал расти, он бросил все попытки добывать свой хлеб юридической практикой. И хотя, по некоторым соображениям, вынужден был сохранить свою контору, он смотрел на всякого человека, который присылал ему клиента, как на своего заклятого врага.