Король-Демон

Прежде чем он успел отпрянуть назад, я изо всех сил ударил коленом ему в пах. Вскрикнув, бродяга согнулся пополам. Ударив рукояткой меча по затылку, я проломил ему череп, а потом добил его, воткнув лезвие в спину.

Оглянувшись вокруг, я увидел, что стоять остались только мои солдаты.

– Домициус!

Слегка прихрамывая, ко мне подбежал Биканер. Я увидел на его бедре темное пятно.

– Кажется, я становлюсь старым, сэр. Один из негодяев упал, а я не стал задерживаться, чтобы добить его наверняка, и этот ублюдок имел наглость пустить мне кровь. Какими будут ваши приказания, сэр?

– Отруби убитым головы. Завтра утром мы украсим ими стены Полиситтарии.

Биканер сверкнул белоснежными зубами.

– У горожан будет над чем подумать, сэр.

Им предстоит думать не только об отрубленных головах. Вся провинция будет скорбеть по погибшим уланам. Конечно, я прекрасно понимал, что втайне каллианцы будут злорадствовать, но мне хотелось, чтобы они скорбели о других вещах: о временном запрете всех праздников, закрытии всех таверн и публичных домов. Раз не удается воззвать к чувству справедливости, будем действовать другими методами.

Кутулу стоял шагах в двадцати от меня. У его ног стонал поверженный бродяга; второму удалось подняться на четвереньки. Я подошел к ним.

– Сперва я решил, что ты сошел с ума, – сказал я.

– Вовсе нет. – Оглянувшись вокруг, Кутулу убедился, что никто его не услышит, и тихо добавил: – Мой друг, просто мне показалось, что ты не можешь обеспечить безопасность тех, кто был мне нужен, поэтому я решил поторопиться. Один из этих двоих – тот, кто отдавал приказания. Другой – ну, наверное, один из его помощников. Посмотрим, что они расскажут о себе, когда мы вернемся в замок. У меня к ним очень много вопросов, и, не сомневаюсь, я на все получу ответы.

Кутулу не улыбался, не злился; его слова были лишь констатацией факта. Я понял, что палачи будут беспощадны.

Мелкие стычки закончились; пришла пора готовиться к настоящему сражению.

Глава 4 ЗАБРАСЫВАЯ НЕВОД

– Так я и знал, нечего мне соваться в политику, – проворчал бандит по прозвищу Проломи-Нос, выплевывая окровавленные зубы. – Воровство – чистая, пристойная профессия, и худшее, что может тебя ждать, – это смерть на виселице.

– Смерть от тебя никуда не денется, – заверил его Кутулу. – Ты умрешь – после того как все нам расскажешь и мы убедимся, что это правда.

– Мне больше нечего вам говорить, – пробормотал пленник. – Этот тип пообещал расплатиться с нами червленым золотом, и он сдержал свое слово. Мы должны были только повесить этих солдат.

– Кто он?

– Повторяю вам, как я уже говорил тому ублюдку, что вытряс из меня всю душу: не знаю. Он пришел к нам в логово – понятия не имею, откуда он про него проведал. Он знал нас, знал мое прозвище и был готов хорошо платить. Ребята из Осви уже дали свое согласие, но ему требовались еще люди. Не хотел выпускать ни одну живую душу. Я спросил своих орлов, что они об этом думают. С тех пор как началась война, наши заработки упали. У людей в карманах не осталось даже медяков, не говоря уж о серебре и золоте.

Мы уже подумывали о том, чтобы перебраться на восток, в Вайхир, и попытать счастья там. А вместо этого... – Сплюнув кровь, Проломи-Нос вытер губы, огорченно глядя на свои разбитые руки. – Полагаю, эти пальцы никогда больше не смогут держать нож, да?

Меня тошнило от зловония камеры и от зрелища того, что сделали с несчастным вором палачи. Я едва сдержался.

– К тому же я всегда недолюбливал вас, проклятых богами никейцев. Такие надменные, вечно ходите задрав нос, вот я и подумал, что было бы неплохо отправить несколько человек в долгое путешествие к Сайонджи.

При этих словах палач взялся за кнут, но я поднял руку, останавливая его.

– Пусть говорит.

– Кроме того, убивать солдат – хорошая работенка.

– Почему? У нас редко бывают большие деньги.

– Когда убиваешь солдат, ковыряющиеся в земле начинают думать, что ты на их стороне. Понимаете, ты становишься для них чем-то вроде героя, и они уже не выдадут тебя, польстившись на награду.

Удовлетворив свое любопытство, я отошел назад. Кутулу нахмурился – я не имел права ломать ход допроса.

– Этот человек называл свое имя?

– Нет.

– Как он был одет?

– Богато. Темно-коричневые панталоны, туника. Поверх был наброшен плащ, тоже темно-коричневый. Должно быть, заговоренный, потому что с виду он был вроде как шерстяным, но дождь стекал с него, как с промасленной ткани. С ним были два крепыша. Телохранители.

– Значит, он вам заплатил, и вы сделали так, как он просил?

– Точно.

– Жителям деревни он тоже заплатил?

– Черта с два. Просто сказал, чтобы все мужчины убирались вон, прятались в лесу до самого вечера. Наверное, бедолаги вообразили, мы разграбим деревню и позабавимся с их женами. Мы были бы не прочь, но колдун нас остановил. Думаю, он наложил на нас какое-то заклятие, потому как солдаты приняли нас за обыкновенных крестьян. Колдун сказал, что даст нам знак; так он и сделал.

Кутулу вопросительно посмотрел на меня.

– Ты хочешь услышать подробности о том, что было дальше?