Король для Снежной королевы (сборник)

Разве что с Юрой, ничем особо не примечательным мальчиком с какими-то очень стандартными, незапоминающимися чертами лица и вечно всклокоченными волосами неопределённо-русого цвета, Геля иногда могла разговориться – чаще, чем с остальными, да только всё равно это была никакая не дружба и тем более не романтические отношения, просто они сидели рядом, так уж получилось; у Гели в последнее время многое складывалось по этому принципу – «так уж получилось». Что Геле нравилось – Юра, в отличие от неё самой и от многих других, поступил в колледж малого бизнеса по собственной инициативе, поэтому в нём не было той безнадёжной обречённости, с какой ходили на занятия прочие студенты. Люди как будто не учились, а отбывали тяжкую повинность. Геля подозревала, что у неё точно такой же вид – измученный.

Грустно. Она ведь помнила себя совсем другой. У неё были даже какие-то мечты, пусть и совершенно дурацкие. А сейчас ничего не осталось. Папа говорил, что это и хорошо, незачем забивать себе голову всякой чушью – надо сосредоточиться на учёбе: «У тебя жизнь только начинается, тут главное – правильно стартовать, не разбазаривать своё время по пустякам».

Ну да, жизнь только начинается, всё правильно. Отчего же такое ощущение, что это как-то совсем не похоже на жизнь?

Но Геля, конечно, помалкивала, пока отец продолжал рассуждать, что надо, мол, всё-таки о будущем думать, а то спохватишься потом – ни карьеры, ни денег, ничего. Геля подозревала, что папа отчасти говорит о себе, но главным образом всё это, конечно, относилось к ней. Как будто у неё сплошные развлечения на уме! Даже обидно. Геля никогда не была тусовщицей, не пропадала на дискотеках, свободное время чаще всего проводила дома. Но от этого папе, наверное, только заметнее было, что она любит побездельничать – по его выражению. Жить неторопливо, проводить полдня на диване с вязаньем или заваливать весь стол обрезками ткани, потому что ей взбрело в голову сделать брошку-цветок кому-то в подарок… То есть заниматься бесполезной чепухой – вместо того, чтобы «думать о будущем». И действительно, размышлять о нём Геле совершенно не хотелось.

Может, это и значит – стать наконец взрослой.

Геля сидела на подоконнике, грея руки о чашку с чаем, всё это пустые переживания, толку от них никакого. Пора ложиться спать. А завтра встать рано-рано… Или нет, зачем? Можно валяться в постели хоть целый день. Никто не попрекнёт.

Геля оставила чашку немытой – надо будет сполоснуть её утром! – прикрыла оконные створки, погасила свет на кухне и в прихожей. По лестнице, почти не скрипучей, стала подниматься к себе в спальню-мансарду… И на седьмой ступеньке вдруг резко обернулась – ещё не понимая, что именно почудилось ей внизу. В темноте никого, конечно же, не было. Она застыла на несколько секунд без движения. Ни звука шагов, ни шороха – ничего.

Только ощущение чьего-то присутствия.

Глупость какая. Она же закрыла дверь. И окна на первом этаже. Никто не мог незаметно проникнуть в дом.

Геля покачала головой: до чего же мы стали нервные! – и взбежала по лестнице, громко топая ботинками. Завтра надо будет помыть полы во всём доме, а сегодня можно и в уличной обуви в спальню пройти. И вообще, ей хотелось забыть о привычке всё делать аккуратно и по правилам, даже почистить зубы она поленилась, потому что для этого надо было с зубной щёткой и пастой спускаться вниз, на кухню, наливать воду в кружку… Нет, неохота.

Она стала потихоньку разбирать рюкзак в поисках пижамы, которая, как нарочно, запряталась где-то на самом дне, но через некоторое время поймала себя на том, что чутко вслушивается, пытается что-то уловить в сонном безмолвии дома. Никаких причин для беспокойства в пределах видимости не наблюдалось – и всё-таки смутная тревога щекотала душу паучьими лапками. ЧТО-ТО НЕ ТАК.

«Да что со мной происходит! – возмутилась Геля, с трудом подавляя желание пойти и выглянуть за дверь, на лестницу, в чёрную тишину. – Может, я краем глаза всё-таки заметила что-то подозрительное, просто в тот момент не придала этому значения? И теперь подсознание пытается меня предупредить: ну же, ну же, вспомни!» Может, в доме действительно кто-то был, но некоторое время назад, давно – ведь никто из хозяев не приезжал сюда вот уже больше месяца. Или всё-таки… в доме и сейчас кто-то есть?

Нет, нет, я ведь обошла все комнаты…

Но беспокойство уже сочилось холодными каплями за шиворот.

«А вот в чулан в своей спальне ты не заглянула, – напомнил ей кто-то гаденьким шёпотом. – Не заглянула, не заглянула». А вдруг там кто-то есть?

Что за вздор, одёрнула она себя. Если бы в доме был… чужой человек, он бы давно объявился. Какой смысл ему прятаться? Не испугался же он, в самом деле, одной-единственной девчонки? И вообще, дом был закрыт, окна не разбиты – никто не мог сюда забраться.

«А может, это и не человек вовсе? – услужливо подсказал всё тот же мерзкий голосок. – Ты же знаешь, в шкафах всегда живут какие-нибудь чудища. Неужели ты не смотришь американские ужастики?»

– Ну да, – заметила Геля иронически. – Как же!