Король Георг V

Другие проблемы нового царствования не были разрешены так же по-императорски.

Когда король Георг V взошел на трон, оставалось всего несколько недель до его сорокапятилетия. Хотя он был едва ли ниже ростом, чем его отец, ему все же не хватало величественной осанки покойного короля. Всю жизнь он оставался довольно худым, отвергая обувь на высоких каблуках, с помощью которых Эдуард VII увеличивал свой рост. Когда леди Минто принимала в Доме правительства в Калькутте тогда еще принца Уэльского, она отметила, что Книга взвешиваний, в которой должны были регистрироваться даже самые именитые гости, открывалась записью от 3 января 1876 г., сделанной будущим королем Эдуардом VII: «Альберт Эдуард, — шутливо писал он, — 14 ст. 9 и 3/4 ф.,[35] в тяжелой военной форме». Ровно через тридцать лет его сын сделал свою запись: «Георг П.: 10 ст. 7 ф.».[36] За четверть столетия он едва прибавил семь фунтов.[37] Затем болезнь лишила его привычной физической нагрузки, и в 1930 г. он записал в своем дневнике: «Обратился к портным, чтобы перешили мою форменную одежду, которая, увы, стала чересчур тесной!»

Но даже самый искусный портной не мог скрыть дефект его внешности, из-за которого он мучился всю жизнь, — у него были вывернутые внутрь колени. Чтобы исправить у своих детей этот врожденный дефект, он заставлял их спать в специальных шинах, сконструированных его лейб-медиком сэром Фрэнсисом Лейкингом. Когда ему сообщили, что приставленный к детям Фредерик Финч внял мольбам юного принца Альберта и разрешил ему снять эти шины, принц Уэльский сразу же вызвал этого мягкосердечного слугу. Подтянув кверху свои брюки так, чтобы были видны его колени, принц сурово произнес: «Посмотрите на меня. Если этот мальчик, когда вырастет, будет выглядеть так же, в этом будете виновны Вы». Лечение было продолжено и оказалось успешным.

Во время поездки короля в Южный Йоркшир, состоявшейся в первые годы царствования Георга V, архиепископ Ланг подслушал следующий разговор двух шахтеров-угольщиков:

— Слышь, который из них король?

— Да вон тот невысокий малый в котелке.

— Ну, он не такой красавчик, как Тедди.

— Ну и что, зато оторвал себе красивую, здоровущую жену.

Салонные остряки, говоря о короле Георге V, обязательно упоминали и о королеве Марии, называя ее Четыре Пятых. Французы, на которых стать королевы тоже производила большое впечатление, называли ее Soutien-George, что буквально означает «опора Джорджа», но также созвучно со словом «soutien-gorge», что переводится как «бюстгальтер».

Хотя королева Мария и в самом деле выглядела высокой импозантной женщиной, чуть ли не на голову выше своего мужа, это была всего лишь иллюзия. Спина у нее была прямая, как шомпол, а величавой внешностью Мария во многом оказалась обязана шляпкам и туфлям. Они с королем были одного роста — пять футов шесть дюймов.[38] Застенчивый характер также заставлял ее выглядеть внушительно. Лорд Линкольншир, ставший в 1912 г. маркизом, писал в дневнике: «Король и королева были очень любезны; они тепло меня поздравили и пожали мне руку, что редко бывает с нынешней королевой». Другой придворный отмечал «этот робкий кивок, который так сильно обижает». А господин Асквит заявлял, что чувствует себя «более утомленным после ужина рядом с ней, чем после окончания дебатов в парламенте».

Лишенный как высокого роста, так и внушительной внешности, король, однако, сумел использовать весь арсенал возможностей, которыми располагал. Его волосы всегда были тщательно причесаны, борода аккуратно подстрижена и сбрызнута лавандовой водой, руки с маникюром во время охоты защищены перчатками. В 1928 г., находясь едва ли не на смертном одре, он все еще посылал за зеркалом. Заканчивая ритуал одевания к обеду, он любил, чтобы вокруг него собирались все домашние: при них он заводил часы, слегка надушивал носовой платок, в последний раз поправлял белый галстук и звезду ордена Подвязки — и словно время возвращалось вспять, а в Версале вновь правил Король-Солнце.

Подобно отцу, король Георг тщательно следил за своей одеждой — ведь он вырос в эпоху, когда этому придавалось большое значение. На рубеже столетий ни один даже самый бедный из подданных его бабушки не рискнул бы выйти из дома без шляпы; богачи переодевались по нескольку раз в день. Ни климат, ни соображения удобства в расчет не принимались. Артур Ли, член парламента, который подарил стране Чекере в качестве загородной резиденции для премьер-министра, в 1908 г. вынужден был после первого же визита навсегда покинуть фешенебельный Херлингемский клуб: фланелевый костюм и панама, которые он считал вполне подходящими для жаркого летнего дня, вызвали неприязненные взгляды одетых в котелки и фраки членов клуба. Появляться без фрака в театре или в обеденном зале Лондонского клуба считалось просто неприличным. Что отличало короля от его современников, так это неуклонное следование в одежде эдвардианскому стилю; ненавязчивая элегантность помогала скрывать его природные недостатки.