Король гордости (ЛП)

— Что? Нет, подожди! Ты можешь сказать ему сама. Он прямо ... там, — закончила я, когда она вылетела за дверь, как порыв ветра.

Была одна секунда, в следующую ушла.

Черт возьми. Я знала, что Кларисса ушла, чтобы заставить меня поговорить с Каем, и это сработало. Я не могла оставить его сидеть там, гадая, что с ней случилось.

Я подошла к нему, мои конечности были медленными и тяжелыми, как будто я двигалась под водой. Нервы скрутили мой желудок, и любопытные, заинтересованные взгляды моих друзей тяжелым грузом ложились на мою кожу, пока я мысленно репетировала то, что собиралась сказать.

Я столкнулась с Клариссой в ванной. Она неважно себя чувствует и решила уйти.

Она неважно себя чувствует, поэтому ушла и попросила меня сказать тебе.

Она просила передать тебе…

Она сказала, что я все еще забочусь о тебе, и она права.

Кай, должно быть, почувствовал жар моего взгляда, потому что он поднял глаза сразу, как я приблизилась. Наши взгляды встретились, и время замедлилось, превратившись в долгий, бесконечный ритм тоски.

Кожа покраснела. Учащенный пульс. Сердце у меня во рту.

Вот так, любой шанс, который у меня был избежать встречи с ним, захлопнулся с потрясающей окончательностью.

Лицо Кая не выдавало никаких эмоций, когда я остановилась рядом с ним и заняла освободившееся место Клариссы. Я бы встала так легче и быстрее сбежать, но я боялась, что мои колени подогнутся, и я рухну к нему, как одна из тех падающих в обморок дев в старинных любовных романах.

— Я столкнулась с Клариссой в ванной. — Придерживайся сценария. — Она плохо себя чувствует, и просила меня передать тебе, что ей пришлось уехать.

К счастью, я не перепутала свои реплики. К сожалению, они вышли хриплыми и колючими, как будто я была на грани слез.

— Понимаю. — Выражение лица Кая было непроницаемой крепостью. — Спасибо, что дала мне знать.

Звук его голоса был таким красивым и знакомым, что у меня перехватило дыхание. Потребовалась каждая унция силы воли, чтобы не зацикливаться на том, как сильно я хотела упасть в его объятия. Поцеловать его и притвориться, что нашего разрыва никогда не было и что мы все еще живем в нашем счастливом пузыре на Джейд Кей.

К + И.

Это научно доказано, любовь моя.

Давление в моей груди удвоилось, и меня спас только бармен, который появился за миллисекунду до того, как я совершила какую-нибудь глупость, например, расплакалась посреди переполненного зала.

Я подавила свои эмоции и заказала клубничный джин с тоником. Не знаю, что заставило меня заказать именно этот напиток, но менять его было слишком поздно.

Плечи Кая заметно напряглись. Трещина расколола его каменную маску, и воспоминания просочились в воздух между нами, как чернила, пролитые на чистый холст.

Что я могу для вас сделать?

Джин с тоником. Со вкусом клубники.

Ты думаешь, что перевод пятисотстраничного романа от руки на латынь расслабляет?

Ты закончишь это... Ты слишком сильна, чтобы не сделать этого.

Мы так близки, Иза.

Не отказывайся от нас. Не сейчас. Не так, как это.

Я прерывисто вздохнула, сдерживая подступающие слезы, и взяла свой напиток у бармена.

— На прошлой неделе я получила интересное электронное письмо от литературного агента. Джилл Шерман. Не думаю, что ты что-нибудь знаешь об этом.

Мне следовало вернуться к своему столику, но я пока не хотела покидать его. Быть снова рядом с ним было все равно что возвращаться домой во время ливня.

Так тепло. Безопасно. Правильно.

Кай немного расслабился.

— Это зависит от того, — сказал он, его тон был взвешенным. — Чего она хотела.

— Она попросила пересмотреть и отправить повторно. — Я сделала укрепляющий глоток. — Я внесла ее правки и отправил ей полную рукопись сегодня вечером. Вот почему мы здесь. — Указала на своих друзей, которые быстро отвели глаза и притворились, что не пялились. — Чтобы отпраздновать.

Проблеск гордости смягчил выражение лица Кая.

— Ты закончила книгу.

— Да. — Я изобразила слабую улыбку. — Благодаря удобной цифровой пишущей машинке. Это заставило меня продолжать писать вместо того, чтобы возвращаться назад и удалять каждое второе предложение.

— Это была не пишущая машинка, которая написала рассказ, Изабелла, — сказал он низким голосом. — Это была ты.

Мое сердце скрутилось в узел. В последний раз, когда мы разговаривали, я порвала с ним и вышвырнула его из своей квартиры, но он все еще подбадривал меня, как будто я не затащила нас обоих в ад.

— Почему ты это сделал? — Спросила: я. — Я думала, ты даже не читал рукопись. Ты никогда ничего не говорил...