Король гордости (ЛП)

Черт возьми, Тобиас.

Моя челюсть сжалась. Чернила на контракте с Черным медведем еще даже не высохли, как он провел «значительную реструктуризацию». Массовые увольнения, подорванный моральный дух. Это был настоящий беспорядок.

— Я не единственный, кто набирает очки в Black Bear, — сказал я. — Уверяю тебя, DigiStream будет беспрепятственно интегрирован под моим руководством.

— Не имеет значения, кто это, ты или кто-то другой, набирающий очки. Это все одно и то же. — Роан покачал головой. — Ты заботишься о своей прибыли, а не о чьей-либо еще. С уходом Уидби компания нуждается в стабильности, а не в новых переменах.

Разочарование пробежало у меня по коже.

Чертов Уидби. Мне следовало бы вытатуировать эту фразу, учитывая, сколько раз она приходила мне в голову.

— Дай мне список конкретных проблем, — сказал я. — Увольнения, реструктуризация команды, культура на рабочем месте. Мы выбьем их из колеи. Мы ведем переговоры больше года, и оба знаем, что слияние было бы благом для обеих компаний. Это сделка на миллиард долларов, зависящая от нескольких мелких деталей.

— Маленьких, но важный. — Рохан постучал пальцами по своему подлокотнику. — Я видел таблоиды, и слышал слухи. Твой выбор в качестве генерального директора не гарантирован.

Мой позвоночник напрягся. Я тушил самые серьезные пожары, когда был на Теркс и Кайкос, но было много более мелких возгораний, оставшихся без контроля. Моя мать узнала о Джейд Кей, вот почему я избегал ее звонков всю неделю. Мне пришлось связаться с Клариссой, которая оставила мне зашифрованное голосовое сообщение на выходных, и Пакстоном, который снова связался с предложением союза. Учитывая то, как шли дела, я серьезно обдумывал это.

— Честно говоря, я не думал, что ты относишься к типу плейбоя, — сказал Роан, его взгляд был острым. — Тайком общаешься с бармешой? Очень непохоже на тот образ, который ты изображал ранее.

Раздражение сжало мою челюсть. Если и было что-то, что я ненавидел почти так же сильно, как проигрывать, так это то, что меня называли подделкой.

— Я не осознавал, что моя личная жизнь учитывалась в наших разговорах.

— Так не должно быть, но, учитывая неразбериху с Уидби, уверен, ты понимаешь, почему я не решаюсь вести дела с кем-то, кто замешан в скандале.

— Я встречался с сотрудницей, а не принимал наркотики, — сказал я категорично. Я намеренно использовал прошедшее время, если не сказать правдиво. Никому не нужно было знать о моих продолжающихся отношениях с Изабеллой до окончания голосования. — Она больше не работает в Вальгалле, что делает этот вопрос спорным.

— Возможно. — Его пальцы забегали быстрее.

Тайком общаешься с барменом? Очень непохоже на тот образ, который ты изображал ранее.

Я умел читать между строк. Рохану было наплевать на Изабеллу как таковую. Бульварные сплетни поставили под сомнение мой характер, и он беспокоился, что его обманут.

К сожалению, сколько бы я ни пытался его успокоить, он не сдвинулся с места.

— Мы можем возобновить наш последний раунд переговоров после голосования, — сказал Рохан после получаса бесплодных рассуждений взад-вперед. — Я ничего не подпишу, пока не буду уверен, что новый генеральный директор выполнит условия, как по духу, так и на бумаге. Не могу так рисковать, и, как ты сказал, мы уже некоторое время ведем переговоры. Если за тебя проголосовали, а мы все еще не можем прийти к соглашению, тогда мне очень жаль. Сделка недействительна.

Я вышел из офиса Рохана и направился прямиком в бар моего отеля, чтобы выпить чего-нибудь покрепче. Моя голова раскалывалась от жестокой мигрени, которую мой скотч никак не мог облегчить.

Четыре месяца назад я заключил сделку с DigiStream, должность генерального директора была в пределах досягаемости, а мои надоедливые эмоции — под контролем. Теперь мой контроль над своей профессиональной и личной жизнью распадался быстрее, чем швы на поношенном пальто.

Падение началось в тот момент, когда я поднялся наверх и услышал, как Изабелла играет «Hammerklavier» в Вальгалле. Если бы я остался в баре в тот день, возможно, сейчас я был бы в совершенно другой ситуации.

Проблема была в том, что если бы я остался в баре, мы с Изабеллой остались бы знакомыми. Ни секретной комнаты, ни свидания в Бруклине, ни рождественских киномарафонов, ни поездок на остров, ни десятков мелких моментов, которые сделали эти адские месяцы терпимыми.

У меня скрутило живот.

Я потер рукой лицо и попытался сосредоточиться на своих мыслях. Я был здесь по делу, а не для того, чтобы погрязнуть в размышлениях о том, что должно быть, и «что, если».

Мой телефон загорелся новостным оповещением.

Я взглянул на него, затем замер.

Ложь любовницы Кая Янга разоблачена! — злорадствовала Национальная звезда.