Король и император

Шеф лежал в своем гамаке, подвешенном между бортом и башней носовой катапульты. Легкий бриз смягчал жар, все еще поднимающийся от деревянных палуб, а корабль чуть покачивался на почти неподвижной воде. Остальные семьдесят моряков тоже спали вокруг, кто в гамаках, кто — развалившись на палубе. Звезды сверкали над ними в небе такой глубины, какую они никогда не видели прежде.

В своем сне Шеф знал, что находится глубоко-глубоко под землей, вдали от моря и неба. Он попал на какую-то лестницу, такую огромную, что едва можно дотянуться кончиками пальцев до края ближайшей ступеньки. Что, если подпрыгнуть, ухватиться, выйти на руки, занести колено через край и так взобраться на следующую каменную ступеньку? Сколько прыжков он выдержит, пока не лишится сил?

И кто-то поднимался к нему снизу по лестнице. Кто-то гигантский, превосходивший Шефа величиной, как сам он превосходил мышь. Шеф чувствовал сотрясения холодного влажного камня: бам-бам-бам, топают по лестнице исполинские ноги. Снизу повеяло ненавистью и злорадством. Если тварь, что поднимается, увидит его, то раздавит с такой же неизбежностью, как сам Шеф раздавил бы ядовитого паука. Внизу начал разгораться слабый свет. Значит, в темноте от монстра не спрячешься.

Шеф огляделся, уже представляя, как его плоть и кровь будут размазаны по камню. Вверх лезть бесполезно, все равно догонят. Прыгать вниз тоже нет смысла. Значит, в сторону. Он прыгнул вбок, в тусклом свете попробовал перебраться через край лестницы. Там что-то было, не то деревянная обшивка, не то ограждение. А сам он был как мышь. Шеф припомнил многолетней давности видение, в котором он был хромым кузнецом Вёлундом, а Фарман, священник Фрейра, глядел на него с пола, словно мышь из-под веника. Теперь мышью стал Шеф…

Топот на ступеньках оторвал Шефа от размышлений о тихом Доме Мудрости и вернул в кошмарную реальность.

Трещина в древесине. Шеф полез в нее, но потом сообразил, что так не сможет увидеть приближающуюся сзади угрозу. Выбрался и втиснулся снова, спиной вперед, не обращая внимания на задравшуюся сорочку и впивающиеся в тело занозы.

Он спрятался — по крайней мере, исчез из прямой видимости. Шеф запрокинул голову, насколько позволяла шея. В темноте ничто так не выдает человека, как белеющая кожа. Однако он не совсем лишился обзора. Когда топот стал оглушительным, Шеф через щель увидел лицо.

Лицо суровое и жестокое, изъеденное и обожженное ядом. Лицо Локи, погубителя Бальдра, освободившегося из своего вечного заточения. Всякий раз, когда верной жены бога не оказывалось рядом, чудовищный змей брызгал отравой ему в глаза.

И теперь Локи жаждет мести. Желает отплатить за великую несправедливость.