Король и Королева Мечей

Будь благословен, о будь премного благословен господь Агонис! Благодарю его за то, что прекрасный тайный учитель души моей на самом деле принадлежит к слабому полу, ибо кому еще из наиболее вдохновенных творений на свете — я говорю, естественно, о добродетельных женщинах — было бы дано наполнить мое сердце этими слезами сострадания, которые текли из глаз моих, когда я читал о вашей тревоге за юную особу, находящуюся на вашем попечении, и которая, как вы говорите, для вас больше, чем дочь. Но, любезная госпожа, вам не стоит так переживать, ибо на все, что находится в вашем окружении, падают лучи вашей добродетели. О да, происхождение этой девушки достойно всяческого сострадания, однако разве теперь она не отмыта, не очищена? Разве теперь ее рост — рост кривого стебля — не исправлен надежной опорой? Вы повержены в трепет, вас пугает то, что на ее невинность некогда столь грубо посягнул порочный мальчишка Джемэни. Но вспомните — лишь только вспомните о том, что ныне эта бедная девушка пребывает в непосредственной близости от такого могущественного источника всевозможных добродетелей — милосердия, самопожертвования, набожности, щедрости и любви, всего того, что умещается в пяти буквах вашего имени — Б-Е-К-К-А!

О, прошу простить меня. Вынужден прерваться, ибо милейший супруг ваш снова зовет меня к себе, и я обязан откликнуться на его зов.

Затем я продолжу письмо.

С величайшим уважением, в любви к богу Агонису, остаюсь, любезнейшая госпожа, ваш ничтожный духовный слуга Э. Фиваль.

P.S.

Неужто это правда — то, что дивный городок так истерзан «варбийскими исчезновениями» — тот самый городок, где некогда я проводил такие беззаботные дни? Скажите, что это не так! Но (увы!) в нашу заброшенную провинцию газета доходит слишком поздно. Уповаю на то, что к тому времени, как вы получите это письмо, у вас все будет хорошо и все эти мрачные слухи окажутся досужей болтовней.

Драгоценнейшей духовный собеседник.

Ваши милые слова тронули мое сердце. Какое счастье, какая радость знать о том, что даже в наши суровые и безнравственные времена есть хоть кто-то, хотя бы один-единственный человек, которому может открыться простая, бесхитростная женщина, может поведать самые сокровенные мысли. О, если бы только мы вновь смогли быть вместе, если бы снова могли насладиться каждодневными беседами, которые так долго радовали нас!