Король и Шут. Бесконечная история

Оля: Помимо тебя, еще был человек, это, конечно, Андрюха (Князь), которому я всегда могла позвонить, поделиться какими-то своими переживаниями относительно Миши. А вот относительно остальной группы, то нет. Общение с группой складывалось сложно! Я старалась делать вид, что все хорошо, чтобы Мишу не расстраивать, ему и так много решать вопросов приходилось… Да они и в гости-то к нам никогда не заходили, чего уж там. И вот помнишь, когда мы пришли к тебе на Восстания в последний раз?

Балу: Это когда?

Оля: Когда мы пришли с Мишей, и ты сказал, что уходишь из группы.

Балу: Конечно, помню.

Оля: Это очень жесткое было для Мишки решение, и он очень сильно переживал, но держался. И потом он понял, что за всеми этими политическими изменениями в группе он теряет человека, который его любил, который с ним всегда, всегда был, который его поддерживал. И остался только Андрюха… Но потом он тоже ушел, к сожалению. И мы остались одни с ним! Я это говорю к тому, что группа с Мишей отношения вне своей деятельности не поддерживала. Плохо. Хотя Миша всегда хотел дружить семьями.

Балу: Давай что-нибудь веселенькое вспомним? Вот помнишь, как мы вас в Америку пригласили?

Оля: Конечно! Как это здорово было! Это вообще незабываемо для нас. Как вы нас встретили, как приняли, как все было замечательно! Мы с Мишкой вспоминали это потом очень долго и часто, как мы ходили везде, как вы с Мишкой гуляли и болтали. Как кайфово проводили время… Для Насти это очень важные и запоминающиеся моменты! «Диснейленд» с Мишей. Было очень хорошо.

Балу: Да, было время…

Оля: Ты знаешь, я сейчас настроена на такой лад, у меня тут такое творится, мной движут сейчас такие чувства, что такую хорошую поездку я совершенно не в настроении вспоминать. Меня сейчас гложет другая тема…

Балу: Какая?

(Дальнейший наш разговор я постараюсь привести коротко, поскольку Оля говорила сначала через силу, а потом так и вообще сквозь слезы.)

Оля: Непростая очень. И я прямо сейчас как в какой-то яме. Понимаешь, вот я не ожидала никогда от людей, называющих себя близкими, такого… даже не знаю, какое слово подобрать. Когда был весь этот тур «Прощание» и все концерты памяти, я слышала слова: «Мы будем тебя всегда поддерживать. Ты можешь ни о чем не переживать. Мы рядом».

И вот сейчас у нас с девочками, к сожалению, нет поддержки, потому что Мишки нету. Но я стараюсь, чтобы у моего ребенка было все. Понимаешь, я поменяла квартиру, чтобы у нее была своя комната. И многое другое, я живу этим, потому что это моя дочь и это его ребенок. Ей нравится слушать музыку. Она увлекается историей, ей еще рановато, но я ее поддерживаю. Я очень сильно ею дорожу и люблю, ну, как и всякая другая мать, хочу, чтобы ей было хорошо. И если отца я одна ей заменить не в силах, то все, что от меня зависит, я для нее сделаю.

Балу: Молодец, Оль, что тут скажешь.

Оля: Но мне очень тяжело, потому что я одна. И это очень плохо, потому что у меня нет поддержки и понимания со стороны тех людей, которые были Мишиными друзьями. Вот Андрей сейчас помогает с Вахтангом, мне уже легче. Саша очень рада, когда они приезжают к нам. Ей очень важно это ощущать, потому что это люди, которые были с папой, знали его близко.

Балу: А «Северный Флот» как же? Все эти Цвиркуновы, Леонтьевы, Щиголевы, они же на всех углах кричали о любви к Мише, к его дочке и что будут поддерживать…

Оля: «Северный Флот»? О чем ты говоришь?

Балу: Спрашиваю просто, я же всех дел не знаю.

Оля: После прощальных концертов, во время которых они нуждались в моей поддержке, их помощь сошла на нет. Меня спрашивали уже об этом, печально это говорить, но….

А когда мы с Андреем объединились для установления контроля над нашими авторскими правами, они и вовсе прекратили со мной общение. Вообще такое впечатление, что наш разлад с Князем был выгоден многим, потому что только общими усилиями мы можем защитить наследие «Короля и Шута» и сохранить память о Мише!

Балу: Я так понимаю, что пресечь нарушения можно только совместными усилиями правообладателей, и поэтому вам с Андрюхой просто необходимо действовать сообща, но несколько лет вы не могли найти общий язык.

Оля: Ты знаешь, в то время ужасное, в 2013, 2014, 2015-й годы, я не жила. Понимаешь, после смерти Миши я несколько лет была просто в какой-то прострации.

Балу: Оль, я понимаю.

Оля: Хорошо, давай так. Я настолько была одержима эмоциями непонимания. Я жила одними детьми и старалась их защитить. И вот прошло несколько лет, и я в какой-то прекрасный момент как будто проснулась, посмотрела, что творится, причем чуть ли не от моего и от Мишкиного имени, и просто захотелось крикнуть: «Да, ** твою ****! Да вы что творите-то?!»

Балу: Давай вернемся к Мишке. Ты очень трогательно о нем говоришь.