Читаем Король и Шут. Бесконечная история полностью

И только смутные ощущения в голове мешали погрузиться в это безмолвие. Точнее, даже не в голове, а как бы на поверхности мозга, в подкорке. Как будто бы я ощущал их прямо по всей поверхности мозга, чуть поглубже корней волос. Как будто там что-то было написано. И даже не написано, а просто плавают какие-то неведомые мне знаки, отражающие всю мою жизнь. Весь мой жизненный опыт, если хочешь. Прикинь?!

Судьба хитра, но есть законы жанра, – подумал я. Этот девиз я сам для себя придумал еще лет в 15, а может, чуть позже или раньше. И он мне немало помогал в жизни. И причем с каждым годом я его понимаю все глубже и глубже. Как бы плохо ни было, какую бы подлянку ни кидала жизнь, по законам жанра в самом конце главный герой всегда должен выйти победителем. Несмотря ни на что. А кто у меня и у тебя в жизни главный герой? Ты и я, только ты и я.

И тут у меня включилась вредность. «Вредность», если понимать ее в моем понимании и использовать в моем использовании, – великая вещь! И выручала меня не раз, как я тебе только что сказал. Да что говорить, одно то, что я жив до сих пор, – прямое доказательство ее полезности. А раз так, то я объясню тебе, что это такое.

Бывали случаи, когда все, звездец, и просвета нет, и дышать нечем, и жить, соответственно, незачем. Бывали, что уж тут говорить. И тогда я вздыхал свободно, отпускал все проблемы и малодушно решал, что больше мне тут делать нечего. Оставалась только проблема, как наиболее безболезненно уйти. Слишком много я видел неудачных попыток, и все они были крайне неприятными, а «удачная», кстати, еще более отвратительной. И вот тут включалась моя вредность.

«Да, – говорил я себе, – мне пора, и больше нечего тут делать, но…» «Давай, – говорил я себе, – сделаем это все не сегодня, а завтра! Тогда ты сможешь быть точно уверен, что все это – не результат какого-то психического срыва или неправильной концентрации субстанций в крови. И уже со свежей головой спокойно сделаешь все, что решил. Тем более посмотри на этих гадов, они только этого и ждут. Вот они-то ничего не чувствуют, но останутся после тебя». И вот таким макаром я оставался жив.

Выручило меня это и на этот раз. Как ни рвало и ни метало меня что-то неведомое и темное, а я из вредности держался за эти непонятные мне на тот момент знаки, которые кто-то нарисовал мне прямо на поверхности мозга. Ну, не совсем прямо, если честно, а так, чуть поглубже, но не слишком глубоко. Чуть менее, чем средне, если тебе интересно.

– Хули ты разлегся, у нас все шмотки сп*здили!

Это был Горшок. Здравствуй, прекрасный мир! Здравствуй, море! Здравствуй, Горшок, – и я открыл глаза.

Ситуация была некритическая, хотя и комедийная. Шмотки у нас, естественно, никто не воровал, просто часть из них уплыла. Видимо, был прилив или еще какой муссон, теперь уже неважно. У нас – это тоже громко сказано, только у нас с Горшком. Да и то не все. Обнаружена была часть обуви, носки и какая-то одна и явно чужая майка, причем девчачья. Остальную одежду надо было искать. Палатка тоже куда-то делась.

Ситуация осложнилась тем, что у Горшка в ботинке был обнаружен кусок того самого «пластилина». И, к всеобщей радости, мы его покурили. Потом мы с Горшком долго ждали и смотрели, как наши девушки одеваются. И это было красиво. Потом выяснилось, что Аня потеряла в песке ключи от машины. И мы долго их искали. Потом я предложил пойти к машине и разбить стекло, поскольку все равно ключей мы уже не нашли, а добряк Горшок пообещал скрутить проволочки, как в кино, и завести ее. Потом мы долго шли куда-то вверх. И обнаружили, что там стоит, по крайней мере, 20 машин, точно таких же, как у Ани.

И вот ходим мы все такие красивые, а мы с Горшком еще и с голыми попами, и заглядываем в окна всех похожих на Анину машин (восьмерок, по-моему, точно не помню) с целью разбить окно и уехать домой. И тут какое-то неясное воспоминание у меня в голове всплывает, и я говорю:

– Слушай, Аня, а у тебя вообще машина есть?

Она посмотрела на меня, как на дебила.

– Типа я не уверен, но, по-моему, мы сюда не на машине ехали, – уточняю я.

– Идиот! – почему-то взвилась она. – Конечно у меня есть машина! Я на нее полгода в Италии зарабатывала!

Короче, после недолгой дискуссии, в ходе которой я почерпнул массу ненужной мне информации, все сошлись во мнении, что да, мы ехали сюда не на машине. Короче, там еще много всего долгого было, но в итоге все кончилось хорошо. И даже домой мы попали с комфортом, хотя и без одежды. А ты говоришь, ключи.

Конечно, истории мне вспомнились, может, и не самые поучительные, но куда деваться, если так оно все и было? А?!

Балу «Сокол 2»

https://balu.kroogi.com/ru/content/3283851-Sokol-2.html

12. Таинственная зарисовка

Мир гибнет каждый день, и в этом нет трагедии.

Балу
Перейти на страницу:

Все книги серии Легенды русского рока

Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…
Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…

Эта книга написана друзьями и для друзей доброй сказки под названием «Король и шут». Ее автор Александр «Балу» Балунов, один из основателей группы, с иронией рассказывает о своей жизни, о жизни группы, истории создания песен и различных веселых и волшебных приключениях, случившихся с ним и его друзьями. Отправившись в увлекательное путешествие с друзьями по мирам «Король и Шут» вы точно не будете скучать. Своими воспоминаниями в книге делятся: А. Князев, главный сказочник группы, А. Горшенев, брат Горшка, Т. И. Горшенева, М. Нефедова и многие другие. Где-то будет весело, где-то грустно, где-то безумство фантазии захлестнет вас, а где-то и просто будет интересно узнать удивительные факты из жизни группы из первых рук. А главное – автор обращается к тебе, дорогой читатель, к твоей фантазии, юмору и воображению, так что смелее в путь!

Александр «Балу» Балунов

Музыка / Прочее

Похожие книги

The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри
The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри

Впервые на русском! Самая подробная и откровенная биография легендарного вокалиста группы Queen – Фредди Меркьюри. К премьере фильма «Богемская рапсодия!От прилежного и талантливого школьника до звезды мирового масштаба – в этой книге описан путь одного из самых талантливых музыкантов ХХ века. Детские письма, архивные фотографии и интервью самых близких людей, включая мать Фредди, покажут читателю новую сторону любимого исполнителя. В этой книге переплетены повествования о насыщенной, яркой и такой короткой жизни великого Фредди Меркьюри и болезни, которая его погубила.Фредди Меркьюри – один из самых известных и обожаемых во всем мире рок-вокалистов. Его голос затронул сердца миллионов слушателей, но его судьба известна не многим. От его настоящего имени и места рождения до последних лет жизни, скрытых от глаз прессы.Перед вами самая подробная и откровенная биография великого Фредди Меркьюри. В книге содержится множество ранее неизвестных фактов о жизни певца, его поисках себя и трагической смерти. Десятки интервью с его близкими и фотографии из личного архива семьи Меркьюри помогут читателю проникнуть за кулисы жизни рок-звезды и рассмотреть невероятно талантливого и уязвимого человека за маской сценического образа.

Лэнгторн Марк , Ричардс Мэтт

Музыка / Прочее
Песни в пустоту
Песни в пустоту

Александр Горбачев (самый влиятельный музыкальный журналист страны, экс-главный редактор журнала "Афиша") и Илья Зинин (московский промоутер, журналист и музыкант) в своей книге показывают, что лихие 90-е вовсе не были для русского рока потерянным временем. Лютые петербургские хардкор-авангардисты "Химера", чистосердечный бард Веня Дркин, оголтелые московские панк-интеллектуалы "Соломенные еноты" и другие: эта книга рассказывает о группах и музыкантах, которым не довелось выступать на стадионах и на радио, но без которых невозможно по-настоящему понять историю русской культуры последней четверти века. Рассказано о них устами людей, которым пришлось испытать те годы на собственной шкуре: от самих музыкантов до очевидцев, сторонников и поклонников вроде Артемия Троицкого, Егора Летова, Ильи Черта или Леонида Федорова. "Песни в пустоту" – это важная компенсация зияющей лакуны в летописи здешней рок-музыки, это собрание человеческих историй, удивительных, захватывающих, почти неправдоподобных, зачастую трагических, но тем не менее невероятно вдохновляющих.

Александр Витальевич Горбачев , Александр Горбачев , Илья Вячеславович Зинин , Илья Зинин

Публицистика / Музыка / Прочее / Документальное