Король Ирмик

В этом негостеприимном мире и оказался Л-94. Точнее, только его разум. Если вообще уместно говорить о разуме робота. Робот – это машина, компьютер. У него нет никакого разума, только исходный код. Или все-таки есть? Физически робот все также стоял, подключенным к грибу. Но здесь, в виртуальном мире, он ощущал себя другим. Да, именно ощущал! У Л-94 в этом мире есть человеческое тело, куда погружен его разум. Кто бы мог подумать, что в своем виртуальном мире грибы ощущают себя людьми. И даже не догадываются, что они просто грибы. Да и для самого робота было в новинку быть человеком, хоть и виртуально. Правда, этот мир не выглядел виртуальным. Все было по-настоящему. Л-94 мог управлять телом, памятью и разумом того человека, в чьем теле он находился. Быть человеком для него в новинку. Никогда за всю свою жизнь робота, он не чувствовал ничего подобного. Он мог ходить, есть, пить, чувствовать! И не только физическую боль. Он чувствовал огромную любовь к своей жене и сыну. К жене и сыну Ирмика. Его зовут Ирмик. Здесь он не Л-94. Больше нет… При синхронизации Л-94 и стал этим самым Ирмиком. Он знал и помнил то же, что и настоящий Ирмик. А где настоящий Ирмик? Этого Л-94 не знал. Да и разве это важно? Впервые в жизни он был кем-то. Был личностью, а не пылился в чулане.

Ирмик и Элая уже спали, когда в дверь постучали. Стук был мягким, но настойчивым.

– Не открывай, – раздраженно и в то же время испуганно всхлипнула жена.

– Это дядя, я узнал его стук, – непротрезвевшим голосом отозвался Ирмик.

– Все равно не открывай! Твой сын не давал мне спать всю ночь, а я только родившая. Еще и ты опять пьяный.

Ирмик молча надел рубаху и вышел открывать шаткой походкой. Осторожно посмотрел в дверную щель, как бы убедившись, что это действительно дядя. Чутье не подвело Ирмика, открыв дверь, но увидел перед собой высокого статного воина в черных королевских доспехах. Гость снял шлем и добродушно обнял племянника.

– Здравствуй, дядя, я рад тебя видеть! Элая уже спит, так что потише…

– Прости, что в столь поздний час, у меня ужасно болит голова, иначе бы я не стал беспокоить, – Годрик посмотрел на племянника своими голубыми эльфийскими глазами.

Королевские доспехи скрывали лицо и все части тела, разве что высокий рост мог выдать в нем эльфа, но стоило Годрику снять шлем, как всякий мог лицезреть белую кожу, голубые глаза и очень длинные уши, несвойственные никому из людей.

Ирмик жестом пригласил Годрика за стол и налил в кубки домашнего вина.

– Делать домашнее вино запрещено законом, узнал бы король, и тебя бы вздернули на виселице, – усмехнулся Годрик.

– Узнай король, что начальник королевской стражи пьет домашнее вино, и с тебя содрали кожу. Дурацкий закон…

– Понимаешь ли, у королевской винодельни монополия, им невыгодно, чтобы кто-то еще делал вино.

– У меня радостная новость. У меня вчера родился сын! Давай за это, и выпьем, – поделился радостью Ирмик.

– Вот эта новость! Чего ж ты молчал! – радостно и громко вскликнул Годрик, выпил и громко поставил кубок на стол.

В соседней комнате послышался младенческий плач и какая-то суета. Спустя пару мгновений, в комнату вошла Элая с младенцем на руках. Она слегка пританцовывала, укачивая малыша на руках, и кормила грудью. Голова младенца и ее грудь слегка прикрыты шалью, дабы не выставлять свою наготу постороннему мужчине.

– Здравствуй, Годрик, – холодно выдавила Элая, – Ирмик, опять ты пьешь!

– У нас дорогой гость, – оправдался муж.

– Здравствуй, Элая, – добродушно отозвался, эльф – Ну как зовут вашего наследника?

– Мы назвали его Годриком, – первее мужа, ответила Элая.

– Что?! Собака! – вне себя от ярости вскочил Годрик и приставил меч к горлу племянника, – Как вы посмели назвать ребенка в честь короля Эльфсграда?!

Младенец заплакал, напуганный громкими звуками. Элая спешно удалилась в другую комнату.

– Успокойся дядя, – спокойно ответил Ирмик, – Ты пугаешь сына, да и назвали мы его в честь тебя.

– Прости мой гнев, – Годрик слегка смягчился, убрал меч, и сел за стол.

Ирмик наполнил кубки.

– Ирмик, о чем ты думал? – не унимался эльф, – назвать нимийца эльфийским именем, считай приговор. Его всю жизнь будут дразнить, не порти ему жизнь.

– У Элаи после родов помутненный рассудок, это она настояла.

– Жена не должна помыкать мужем, – холодно отрезал Годрик.

– Понимаешь, я люблю ее, у нее сейчас сложный период. Да и имя красивое. У тебя тоже эльфийское имя.

– Я эльф, – возразил Годрик, – единственный эльф во всей Нимии, – налей еще.

Ирмик наполнил кубки. Они выпили.

– Это там, в Престонии, люди прислуживают эльфам, потому что Эльфсград субсидирует Престонию. Тьфу… вонючие прихвостни…

–Дядя…

– Ты сам знаешь, что я тебе не дядя, забыл, как я подобрал тебя?

– Забудешь тут, – рассмеялся Ирмик.