Король холопов

– Я его почти никогда не видел сердитым, – возразил Якса. – Он на секунду вспылит, но быстро сдерживает себя.

– А, вероятно, он на меня гневается! – воскликнул Неоржа.

Яксе не хотелось прямо высказать то, о чем он думает.

– Я этого не знаю, – проворчал он, – однако я полагаю, что если вы на некоторое время сойдете с его горизонта, то по вашем возвращении забудется обо всем происшедшем.

– Но я об этом не забуду, – пробормотал Неоржа.

Ксендз Баричка встал и, попрощавшись с дядей, ушел.

Грох и Якса остались.

Воспоминание о короле снова взволновало Неоржу; он расхаживал по комнате и ворчал. Хотя он и узнал, что Якса находится в свите короля, однако он дал волю своему языку в надежде на то, что гость, сватавшийся к его дочке, примет его сторону и будет с ним одного мнения.

– Нам не такой король нужен, – произнес Неоржа. – Это король для холопов, но не для нас… Он знать не хочет дворян и их не милует, но и мы его поэтому тоже не жалуем.

Якса покраснел и живо воскликнул:

– Простите! Но мы, которые при нем находимся, мы его любим!

– Ну, так и на здоровье! – насмешливо сказал Неоржа и лицо его залилось румянцем.

Якса не мог дольше сдерживаться и, поднявшись со скамейки, прибавил: – Да, мы, которые ему служим, должны его любить, потому что он добр, справедлив и нам добра желает, но он несчастный человек.

– Он! – заворчал Неоржа – он! Чем же он несчастен? Сокровищница, бывшая пустой при старике отце, при нем наполнилась, ему не представило затруднений отсчитать немцам двадцать тысяч гривен; драгоценных камней и серебра у него без счета… Чего же еще ему нужно?

– Милый мой пан, – начал Якса ласково, – я не знаю, дает ли это счастье… У него нет потомка.

– Почему же он не живет с женой?

Якса промолчал.

Неоржа, выведенный из терпения этим маленьким отпором, уже больше не хотел глядеть на будущего зятя.

Обиженный гость, заметив это, слегка кивнул головой и удалился. Неоржа, окинув взглядом удалившегося, присел к столу рядом с Грохом, в единомыслии которого он был уверен.

– Как вы полагаете, судья, – тихо спросил он, – следует ли нам его переносить?

– Кого? – спросил гость немножко удивленный.

– Да короля! – промолвил Неоржа. – Когда-то дворяне сами выбирали себе королей, и если они им приходились не по душе, то свергали с престола.

– Но ведь это коронованный король! – робко прошептал Грох.

– Э, – возразил хозяин, размахивая рукой, – что нам в его короне! Я знаю, что здесь, в Кракове, мы ему ничего не сделаем, но нужно начать с другого конца. В Великопольше, в Познани найдутся такие, которые восстанут, потому что они совсем не довольны тем, что король не живет в Гнезне, и что их столицу превратили в маленькое местечко. Там каждому наместнику мерещится, что он, подобно Поморью, отделится и освободится из-под власти короля. Там одни обрадовались бы бранденбургцам, другие силезцам. Там…

Говоря эти слова, он взглянул на своего собеседника и вдруг запнулся. Грох, хотя и жаловался на короля, но таких дерзких речей не мог похвалить. Он многозначительно сдвинул брови, и Неоржа спохватился, что сболтнул много лишнего. Стараясь исправить свою ошибку, он сконфужено улыбнулся.

– Вот, я болтаю, – произнес он, – вот, болтаю! Это потому, что я не могу простить ему за лошадей! Они в Величке хорошо откормились бы!

Грох не дал себя ввести в обман этой переменой фронта.

– Напрасно вы о таких вещах говорите и вспоминаете об обиде, –проворчал он. – О чем великополяне думают – это Господь их ведает, но подобно тому как Винч из Шамотуль, будучи недоволен старым королем Локтем, должен был раскаяться в этом и впоследствии был наказан дворянами, так может случиться и с теми, которые попробуют восстать против Казимира, если они на это осмелятся.

Неоржа стоял задумавшись.

– Разве он такой же сильный, как его покойный отец, – начал он успокоившись, – воевать-то он не особенно способен… Ему бы только строить и все переделывать. Он женщин любит, на охоту ездить, турниры устраивать…

– В том-то и дело, что вы его не знаете, – произнес Грох, качая головой. – Все это правда, но вся беда в том, что у него такая же железная воля, как и у отца, да ум у него более хитрый и изворотливость большая. Неоржа был очень удивлен, слушая эти слова и недоумевая, что он может сделать против человека, характер которого ему не удалось определить; он пожимал плечами.

– Каково нам будет, когда он все перевернет вверх дном и захочет по-своему переделать, – сказал Грох, – это еще неизвестно, но он настоит на своем, – со вздохом добавил судья, встревоженный слухами о своде законов. – Нам придется плохо, – продолжал он. – Какое значение будет иметь тогда судья? Вероятно, он урежет нам наши доходы…

Потому что он больше заботится о мужике, о поселенце, о бедном темном люде, чем о нас и о дворянах… Но что он решил то… И докажет! Я его знаю! А то, что вы говорите о великополянах… То на это не особенно можно надеяться. Хотя рыцарство и не особенно пожелает, но найдется какой-нибудь услужливый воин в Венгрии…

Грох вздохнул, а Неоржа задумался.